— Хорошо.

Стоя возле дома Блейна в тени сгущавшихся сумерек, я пыталась вспомнить, почему так настаивала на том, чтобы лично поговорить с ним. Я кружила по кварталу не меньше четверти часа, прежде чем припарковалась у ворот, а потом ещё десять минут уговаривала себя выйти из машины.

Теперь я смотрела на грозную входную дверь, собираясь с духом, чтобы постучать. Почти стемнело, когда я наконец подняла руку, но неожиданно дверь открылась, заставив меня отпрянуть назад. На пороге показалась Мона.

— Кэтлин, какая неожиданность! — воскликнула она, обнимая меня за плечи. — Рада тебя видеть.

Я тоже обняла её в ответ.

— Взаимно.

Отстранившись, я нервно посмотрела в сторону тёмного коридора.

— Мм, а Блейн дома? — спросила я, в глубине души надеясь, что он уехал.

— Да, — ответила Мона. — Думаю, он в библиотеке. Хочешь, я сообщу о твоём приходе?

Я покачала головой.

— Не стоит. Можно войти?

— Конечно. — Мона пропустила меня в дом, а сама вышла на улицу. — Я как раз уходила. Доброй ночи, Кэтлин, — сказала она на прощание.

— Доброй ночи, Мона, — ответила я. Когда дверь за ней закрылась, я осталась стоять в тёмном холле.

Мучительные воспоминания нахлынули с новой силой, и я в который раз спросила себя, не совершаю ли ошибку. Нас с Блейном многое связывало, и мои чувства к нему были слишком запутанными… Душа болела настолько, что хотелось развернуться и бежать прочь. Но я не могла так поступить. Блейн должен узнать правду и было бы несправедливо, если бы ему сказал кто-то другой.

Дверь в библиотеку оказалась закрытой. Осторожно постучавшись, я услышала, как Блейн произнёс:

— Войдите.

Открыв дверь, я задержалась на пороге. Тусклый свет ночника в дальнем углу погружал библиотеку в полумрак.

— Уже уходишь, Мона? — спросил Блейн.

Он сидел за фортепиано спиной к двери с тлеющей сигаретой в руке. Казалось, что сейчас было самое время проявить твёрдость духа и задать тон разговора, но я не могла произнести ни слова. Очевидное одиночество Блейна надрывало мне сердце.

Не дождавшись ответа, он обернулся и увидел меня. Замерев на мгновение, он потушил сигарету, а потом поднялся. Рукава его белой рубашки были закатаны, а светлые волосы взъерошены. Приближаясь ко мне, он быстро пригладил пальцами светлые пряди.

— Кэт, — отрывисто сказал он. — Я не ждал тебя.

Нервно теребя ключи в руках, я заставила себя произнести:

— Извини, что без приглашения… — Голос дрогнул из-за возникшей между нами неестественной формальности.

— Не волнуйся, — возразил он. — Проходи, присядь. Выпьешь что-нибудь?

— Нет, спасибо… — я попыталась отказаться, но Блейн уже прошёл к бару и налил в два стакана виски. Вернувшись, он протянул один из них мне. Неловко положив ключи на ближайшую полку, я приняла бокал.

— Присядь, — снова предложил Блейн, но я продолжала скованно стоять. Дыхание застряло в горле.

— Блейн… — начала я.

Но он меня прервал:

— Извини за вчерашнее. — Его голос прозвучал болезненно хрипло. — Я волновался за тебя и выразил это ужасным способом.

— Всё в порядке, — вздохнула я, испытывая гнетущую вину.

Блейн не сводил с меня взгляда, словно не мог поверить, что я пришла. В его глазах как будто промелькнула вспышка надежды. Мне захотелось для смелости залпом выпить виски, но я поставила бокал на стол.

— Блейн, нам нужно поговорить.

Он ничего не ответил. Только в ожидании смотрел на меня.

— Кейд и я… — запнувшись, я заставила себя продолжить, почти проталкивая слова: — Блейн, я беременна.

Он словно окаменел. Я ждала, всматривалась в его лицо, надеясь… не знаю на что. Но Блейн молчал. Он смотрел на меня, словно слова его оглушили.

— Пожалуйста, — вымученно прошептала я, больше не в силах выносить гнетущую тишину. — Скажи что-нибудь…

Моя мольба вывела его из оцепенения. Блейн поднёс стакан к губам и сделал приличный глоток.

— Поздравляю, — хрипло произнёс он.

Я ждала, что он скажет что-то ещё, но напрасно.