воспользовался майор Попов.

— Сравнять их с землей!! — кричал он, самолично наводя орудие. Автомат заряжания каждые три секунды подавал снаряд, а майор словно услыхал этот призывной клич огринов и сам вел себя слишком возбужденно.

Гвардейцы как-то поняли, что победят и поднялись все как один — комиссару даже не пришлось отдавать команду. Марш сам бежал впереди всех, размахивая своим цепным мечом, разчленяя подвернувшихся под руку мутантов и еретиков, которые предпочли давить на огринов — похоже командующий хаоситов сообразил, что они будут у него занозой в заднице и в первую очередь старался уничтожить именно их. Войска Хаоса подставили свой бок и Марш ударил в него — солдаты стреляли как на учениях четко и метко, минометчики посылали в самую гущу еретиков мину за миной, оторванные конечности, уродливые тела и клешни с лазганами против стабберов, автопушек и болтеров — все смешалось в кучу. Полковник Конот пытался командовать в этой какофонии боя, но быстро понял, что люди как будто сошли с ума — они рвались в битву словно кто-то подталкивал их и побеждали — войска хаоса стали сдавать, их постепенно окружали и на передовой рубился Хват со своими огринами. А когда на посадку зашли четыре челнока с сестрами битвы и два из них сели возле гаубиц, то полковник понял, что они не только выдержат, но и размажут еретиков, выкинув с этой планеты или же перебьют всех.

Хват с хрустом вонзил свой топор в башку мутанта, который даже не попытался сопротивляться, после чего оглянулся. Он стоял посреди тел в компании таких же как он перемазанных чужой кровью и кишками родичей, причем все улыбались. Не блаженными идиотскими улыбками, а людей, которые сейчас проделали очень важную и нужную работу и теперь с чистой совестью могут идти отдохнуть. Хват посмотрел на лезвие своего силового оружия — кровь на нем не держалась и стекала вниз. Он деактивировал поле и теперь лабрис превратился в обычный топор. Огрин сунул его в чехол за спину и повернулся к канониссе, которая тоже билась рядом с ним, используя одновременно болтер и свой меч — Хват так не умел, поэтому стоило бы научиться. Он мог стрелять и махать топором, но вот так ловко перезаряжать оружие и в то же время атаковать противника как это делала хрупкая на вид женщина не получалось. Он и сейчас сунул оружие в кобуру, предпочтя использовать только лабрис, потому что так было привычнее и удобнее, да и хаоситов, вооруженных лазганами было не так уж и много — в основном мутанты с клешнями и эти мерзкие бабы, которые ловко влезают в мозги.

— Кажется, на сегодня мы закончили. — Произнес он, обращаясь к канониссе. — Нужно сжечь трупы, чтобы не было заразы.

— Сестры этим займутся. — Кивнула та, отключая свое оружие и вкладывая его в ножны, после чего посмотрела на Хвата. — Что это было?

— Что? — не понял тот.

— Ты заревел и все остальные подхватили твой вопль, а потом вы кинулись в атаку как сумасшедшие. Зачем?

— Не знаю. — Пожал плечами тот. — Так было правильно.

— Правильно? — удивилась канонисса.

— Ну да. — Кивнул он. — Не ударь мы внезапно, то нас бы растоптали, навалившись. Просто я ощутил, что надо сделать именно так и не иначе. — Хват посмотрел на идущего к нему Гору, который также как и все был покрыт чужой кровью. — Извините, мне надо заняться отрядом. — Он приложил палец к виску и поспешил к командиру.

— Наши потери? — тут же осведомился Хват.

— Немного. — Гора словно отмахнулся. — Это была славная битва, достойная упоминания за костром, сидя дома вместе с родичами, но я пришел говорить не об этом. — Великан склонил свою голову. — Я убил Болтушку. Своими руками. — Огрин посмотрел на Хвата. — Он был из твоего рода, это должен был сделать ты, но ты был занят и звать тебя я не решился. Прости меня, брат. — Гора опустился на колени.

— Встань. — Спокойно произнес Хват. — Почему ты это сделал?

— Он начал меняться. Так, как показывал комиссар на движущихся картинках. — Покаялся Гора. — В него вселился демон, вскоре он стал бы как они. — И ткнул пальцем в мутантов.

— Болтушка оказался псайкером? — спросил Хват и Симона, которая слушала их тарабарщину, поняла только это слово и сразу же насторожилась.

— Комиссар сказала именно это слово.

— Что ж, Болтушку нужно сжечь отдельно от остальных, пускай он вернется на второй круг и проживет свою жизнь с честью, чтобы присоединится к мастерам Небесного Кузнеца. Будем считать, что ему просто не повезло. — Хват говорил как огрины, потому что был одним их них. Он доверился этому народу, принял их уклад очень давно и не пожалел. Единственное, что у него осталось из прошлой жизни — это обрывки знаний и военный опыт, который он старался применять как можно чаще, чтобы его воины и родичи выжили на этой войне. — Для остальных сложим большой погребальный костер.

— Здесь нет горючего камня. — Пожаловался Гора. — Это будет сложно сделать.

— Здесь есть кое-что другое. — Хват подмигнул. — Используем технологии имперцев, они тоже должны сослужить нам хорошую службу.

— Хват! Тебя вызывает старший офицер! — к огрину подбежала небольшого роста человеческая девушка, в которой Симона с удивлением для себя узнала комиссара. Неизменная фуражка колоритно соседствовала с имперской броней, можно было подумать, что это солдат напялил на себя часть униформы комиссара, но нет, девчонку выдавала выправка, характерные для учеников Схолы движения и манеры. Уж Симона в этом кое-что понимала, так как сама восемь лет провела в Схоле, обучаясь искусству битвы под надзором опытных сорориток. Неужели этими громилами командует эта кроха, подумала она. Девушка была хоть и мелкой, но тоже успела поучаствовать в бою — ее форма и защитные броневые пластины были запачканы кровью, но сама она