И нажимаю «отправить», глупо улыбаясь сама себе. Во мне бурлит счастье и сексуальная энергия, которую я никогда не испытывала раньше. Я чувствую, что все в моей жизни, наконец, налаживается.

Спустя несколько минут телефон издает звук, оповещая о входящем сообщении.

Весь день я тщательно изучал финансовое положение «Тейт и Кейн», корпя над толстой кипой мрачных записей. Но сейчас я дома, и при озорном взгляде Оливии, только что вернувшейся из спа-салона и стоящей перед моим стулом с улыбкой на лице, все мое напряжение испаряется.

Ну, почти все. Электронное письмо от Фреда о том, что нам придется либо взять кредит, чтобы продолжить выплачивать зарплату сотрудникам, либо массово уволить людей — по-прежнему маячит перед глазами. Не говоря уже о моем обещании Оливии, что мы найдем способ поразить наших клиентов небольшой вечеринкой. И новости Фреда о том, что он безуспешно борется с раком. И пункте о наследнике, висящем над всем этим…

Черт бы меня побрал! Я кладу стопки банковских выписок в свой кожаный портфель и закрываю его.

— Что думаешь? — Оливия улыбается мне, шевеля пальцами ног.

— Розовый. Мне нравится, — с другой стороны, я, вероятно, захотел бы ее в любом образе. Я уже знаю, что люблю ее вообще без ничего.

Она улыбается мне.

— Я чувствовала себя кокеткой.

— Вы повеселились?

Немного покраснев, она опускает взгляд на ковер.

— Да, вот только…

— В чем дело?

Я поднимаюсь и касаюсь ее подбородка, чтобы встретиться с ней взглядом. Надеюсь, она еще не видела текущую финансовую картину. Сейчас у нее хватает стресса и без этого. Я попытался оградить ее от большинства из стрессовых ситуаций, попросив Фреда и Питера прийти прямо ко мне со своими отчетами и опасениями.

— Камрин допрашивала меня о нас, — тихо произносит Оливия.

О. Мне становится легче, когда я слышу, что это не связано с работой. Но это безумие — думать, что мы существуем на самом деле. Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь дойти до этого.

Я пожимаю плечами.

— Не так уж и ужасно, верно? Между нами все хорошо. Надеюсь, именно это ты ей и сказала.

Оливия поднимает взгляд, ее щеки по-прежнему горят.

— Я так и сказала. Но она хотела знать подробности. Например, каков ты в постели.

Медленная улыбка расплывается на моих губах.

— И что ты ей ответила?

Она кусает губу, неуверенно глядя на меня.

— Правду, Оливия, — твердо говорю я. Маловероятно, что она сказала что-то такое, что могло бы навредить моей репутации. Она вежливая, и, кроме того, я знаю, что хорош. Просто мне хочется, чтобы она рассказала, что я заставляю ее чувствовать. Мне хочется услышать эти слова прямо из ее мягких, полных губ.