– Проваливай. Бад Харрис говорил, это преступление, настоящее, ты задолжал кучу алиментов.

– Наш сын уже не ребенок.

– Это ничего не меняет. В суде будешь оправдываться.

– Собираешься впутать копов в семейные дела?

– Да. Непременно.

– Так, все понятно.

Она молчала.

– Жена Пита говорит, этот твой коп-дружок принимает столько таблеток, что быка завалить можно, – ксанакс, золофт, вот это все. Самые длинные рецепты в округе Фейетт.

– Пожалуй, руководству аптеки следует знать, что их персонал трезвонит направо и налево о проблемах клиентов.

– Да все и так в курсе, что Барни Файф голубой.

Ага, а член у него побольше твоего будет, подумала она, но предпочла держать язык за зубами. Впрочем, с трудом сдержав смешок.

– Проваливай и забирай свое барахло.

Она смотрела, как он одевается, выходит, недовольно мотая головой. Услышав звук мотора отъезжающего фургона, чуть не расплакалась, но нет. Заставила себя выбраться из постели, иначе так и валялась бы сутки. Кому бы позвонить, чтоб выяснить про Верджила наверняка, впрочем, она ведь и так знает, почему он вернулся, – попросту кончились деньги или очередная девка дала отставку, вот и вспомнил о ней. Девчонки на работе ей вечно твердят: мол, он все такой же козел, да она отказывалась верить. И вот тут-то она и разревелась. Не сильно, нет. Потянулась было к бутылке виски, забытой им, но вдруг так стало противно, что он облизывал горлышко. В помойку.

Солнце садилось. Она надеялась, что Билли скоро вернется, но вдруг нет? Надо бы завести собаку. Да и в Кризисный центр поехать еще не поздно, там лишние руки никогда не помешают. Или позвонить Харрису.

Она вдруг очень остро и ясно осознала, насколько мелок и жесток Верджил; пустая оболочка от человека, всю жизнь выезжал только за счет смазливой внешности, но рано или поздно это закончится, как уже закончилось для нее, иллюзии рассеялись, и что останется? – только мерзкая натура. Те черты характера, что тревожили ее в Билли, неукротимая вспыльчивость, например, это он точно унаследовал от Верджила. Странно, что она не замечала этого раньше, впрочем, замечала, конечно, но предпочитала не обращать внимания. А сейчас вот передумала, словно раньше это была и не она вовсе, сейчас вообще казалось диким, что когда-то она могла любить этого типа. У тебя, наверное, просто шок, решила она, но нет, просто как будто что-то выключилось внутри, и все.

Грейс вынесла на улицу помидорную рассаду, разыскала в сарае лопату, заваленную незавершенными проектами Билли – запчасти для автомобиля, которые он купил, чтобы ремонтировать свою колымагу, старые газонокосилки, квадроцикл. Опять забеспокоилась – является по ночам, грязный, на шее порезы. Всякое случалось и прежде, не так ужасно, но разное бывало, сын просто магнит для неприятностей. Давно надо было его отсюда увезти.

Энергично втыкая лопату в землю, она посадила все шесть помидорных кустов, заодно и перец, поставила шпалеры, притоптала покрепче. Приятно было стоять под легким ветерком на свежем воздухе, руки в земле, смотреть на молодые растения, свежевскопанную землю, а потом на холмы вдалеке – красиво. Сорок один – не так уж много. Для президента так вообще рановато. Надо позвонить Харрису. Он хороший человек, она всегда это знала.

Нет, можно, конечно, и дальше жить одной, но смысла никакого. Ну продержишься неделю, гордо вскинув голову, а потом опять пустота. А Бад Харрис, он славный парень, мрачноватый, спору нет, но те, с кем весело и можно поболтать, так же запросто и весело трахаются напропалую со всем, что шевелится. Жаль, поздно это до тебя дошло. Хотя почему поздно. Харрис – уважаемый человек, авторитетный, именно поэтому она едва не ушла к нему, дважды всерьез собиралась, а Верджил – Верджила никто не уважает, и тоже не без причин. Решено, сегодня пересплю с Бадди, проведу сеанс очищения, даже голова закружилась. Верджил полный козел, приперся к ней, еще воняя другой бабой. Не заразил бы чем, мерзавец. Она регулярно сдавала анализы, но все равно заставляла его надевать презерватив, единственная разумная вещь, которую она в жизни сделала.

Грейс бродила по комнаткам трейлера. Когда они покупали его, Верджил божился, что это временно, что скоро обзаведутся нормальным домом. И почему она слушала эту хрень. Трейлер старый, но хотя бы спаренный – просторный, зато весь в щелях, отовсюду сквозит, пластиковая облицовка еще семидесятых годов; она разорилась на новые ковры, но парень бесконечно скакал в грязной обуви туда-сюда, и ковры быстро пришли в негодность. Верджил хотел закрыть диван пластиковым чехлом, но она не позволила. Грейс сидела на диване и грезила, но никакого проку в мечтах не было, надо разобраться с собственной жизнью, а не предаваться пустым фантазиям. Хоть с огородом управилась, уже хорошо. Достижение, можно оправдываться им до конца года.

Она уже начала набирать номер Харриса, но вдруг подумала, что ведь только-только спровадила Верджила. Нечестно по отношению к нему. Не говоря о том, что у Харриса и подружка может иметься. И вообще он с ней уже дважды обжегся. Надо бы мягко намекнуть. Позволить ему сохранить достоинство, чтобы он как бы сам принял решение. Чтобы не выглядело так, будто он выполняет ее капризы. В конце концов, надо и самой иметь достоинство, потерпеть немножко, подождать. Грейс подошла к зеркалу, затянула волосы в тугой хвост. Вот такую прическу и надо носить – волосы собраны, лицо открыто. Или вообще постричься, никто больше не валандается с длинными волосами. Скулы у нее высокие, красиво очерченные. Причина