вместе с Кармин и пожелавшие встать под его руку, и молча опустились на правое колено.

– Князь, – не поднимая головы, начал говорить один из них. – Выслушай нас и реши, как поступить.

Призрак прервал разговор с Виолин и в удивлении приподнял правую бровь. О чем бы ни пошел разговор, его начало немного обескуражило князя.

– Я вас слушаю, – сказал он. – И встаньте, нечего коленки протирать.

Альвы синхронно поднялись. Атей знал этих двух братьев, как и остальных изгоев из последнего пополнения. Аршаль Листопад и Аламгир Везунчик – отличные воины, заслужившие право носить височную косицу.

– Князь, – начал Аршаль, старший из братьев, – мы должны признаться в том, что тоже являемся «упавшими листьями» Светлого леса.

– СТОЯТЬ, – сразу гаркнул Призрак. Он не сомневался, что в руках стоящей за спиной Катаюн уже появились метательные звезды.

Непоправимого не случилось, но как-то вдруг несколько десятков глаз пристально уставились на альвов, положив ладони на рукояти разнообразных орудий убийства. Кроме того, за спиной братьев, на расстоянии удара своей тяжелой лапы, материализовался Сай.

– Но как? – изумленно произнесла Кармин, вышедшая проводить мужа своей дочери. – Я же знала вашего отца. Асетал Сквозняк погиб во время неудавшегося покушения на моего мужа. По сути, он и защитил его. Он не мог быть предателем.

– Он им и не был, – кивнул Аршаль. – И он был нам не отцом, а его родным братом. Он наш дядя. Но, княгиня, если вы нам дали шанс покинуть лес и служить князю – все, что мы расскажем, касается только его, и только ему решать, как быть дальше. Вам же и всем изгоям мы клянемся, что всегда соблюдали законы леса, ставшего для нас родным. Если бы не появился князь Сайшат – мы бы признались Изумруду.

Воин замолчал и пристально посмотрел на Призрака, ожидая его решения.

– Вы пойдете в моем отряде, – коротко бросил он.

«Сай, пригляди за ними, – послал он зов. – Но мне кажется, они не врут».

«Что не врут – точно. И приглядим – не волнуйся».

– До встречи, родная, – чмокнул он в щеку Виолин, а на ухо прошептал: – Не волнуйся, у них за спиной будет Сай.

Льдинка лишь коротко кивнула, незаметно придержав рукой свою мать, которая хотела что-то сказать.

Князь поднял руку, обращая на себя внимание и коротко бросил:

– Выходим.

И когда последним скрылся за воротами Логова, легкий ветерок донес до него совсем короткий диалог.

– Почему ты остановила меня, Ви? – спросила Кармин.

– Мой муж ничего не делает просто так, мама, – ответила княгиня Сайшат.

Это было утром, а сейчас был уже вечер первого дня рейда на юг по лесу Приграничья, в сторону герцогства Рукт, который не принес никаких результатов. И Призрак догадывался почему.

Лес в окрестностях Мегара стал местом, через которое «необращенцы-вайроны», ведомые своими сородичами, стекались к князю, чтобы снова почувствовать себя полноценными представителями своей расы и обрести новую семью. И за три месяца будущие волки Сайшат попутно хорошо почистили окрестности. Вон и сегодня, когда Хассаш перевалил середину своего дневного пути, ему неожиданно встретились три волка, которых вел Лигдам, отправленный на поиски несколькими днями ранее.

– Родитель, – раздался из-за спины голос Катаюн. – Почему ты решил взять эти «падшие листочки» с собой, а не запереть до нашего возвращения?

«Падшие, – хмыкнул про себя Атей. – Вот же придумала». Вслух он сказал:

– Есть такое мудрое изречение, Ката: держи друзей близко, а врагов еще ближе. Да и сомнения меня грызут по поводу того, что они враги. А вот иметь рядом двух отличных воинов никогда не помешает. Кстати, позови их. Будем слушать их исповедь.

– А это еще что? – пружинисто поднявшись и потянувшись, спросила девушка.

– Честный рассказ обо всех своих грехах. Есть разумные, которые считают, что если исповедаться в своих грехах, то Бог их не накажет, а обязательно простит.

– Это вера?

– Ну да. Было время, разумные даже могли заранее купить себе почти любое отпущение их будущих грехов.

– У кого? – не поняла «мышка».

– У жрецов, у кого же еще?

– Молодцы! – восхищенно воскликнула Катаюн.

– Кто? Жрецы или верующие? – улыбнувшись, решил уточнить князь.

– И те и другие. Одни из ничего делали деньги, у других появлялась иллюзия безгрешности, и они не терзали себя ненужными душевными муками. А то, что после смерти и тем и другим, как сказал бы наш воевода, хурги пятки буду жарить – да кто об этом задумывается? Глупцы, – она вдруг резко сменила тон. – Только боги решают, простить или наказать, а не их жрецы. А уж заранее отпускать грехи по бумажке – вообще дурь. Надо было кому-нибудь тюкнуть такого служителя по голове кистеньком, сразу после получения такого прощения. А что, грехи-то уже списали – творю, что хочу. Думали бы потом, как