— Морозь всех! — Мэгги с легким сердцем взяла решение на себя. — И, Зараза, миленький, вези нас домой!

— А меня, сперва, вези в медотсек! — Потребовал я, понимая, что от боли сейчас начну орать.

Это в книжках — герой несгибаем, пуленепробиваем и умеет работать головой.

Если что, это — не про меня!

Я хочу валяться на пляже, пялиться на молоденьких девушек в миниатюрных купальниках, нырять до одурения, искать на дне ракушки, сокровища и ночью спать. Конечно — желательно — не один.

Вот только пусть теперь — любят меня.

Что-то мне надоело, до кровавых слез, оказываться идиотом.

Как там у поэта?

«Не любить, но быть любимым»?

Вот именно этого я и хочу.

— «Тортик»! Заткнись, пожалуйста! — Попросила Мэгги. — Ты бредишь!

— Протестую! — Заявил я. — Я — грежу!

Рубку «Александра…» стали заполнять различные вспомогательные дроиды, сноровисто вкалывая сидящим людям инъекторы в шеи.

Мне тоже приставили инъектор к шее и я довольно вздохнул — умничка Зараза не стал меня отключать совсем, давая шанс увидеть своими глазами происходящие чудеса.

Первыми ожили внешние экраны, выдавая картинку снаружи.

— ! — Велик и могуч язык, способный даже не словом — междометием! — охватить такую гамму чувств.

Прошу так же заметить, что междометие, в кои-то веки, вырвалось не у меня.

Но я с ним был согласен на все сто процентов.

«Александр Македонский» лежал на поверхности астероида, искусно спрятавшись под нависающей глыбой, из которой торчала уродливая башня непосредственной обороны, калибра эдак, миллиметров, тысяч в пять. Или шесть.

Рядом припарковалось еще три кораблика, точнее — их припарковало орудие, раскрошив корму и разнеся двигательные гондолы в мелкий металлолом.

— «Три… хека… прим… з…» — Попыталась прочитать название Мэгги и, вздохнув, махнула рукой — бесполезно, орудие отработало на ура, искалечив корабль до неузнаваемости.

— Тип три. — Почесала ухо Мэгги, разглядывая второй. — Древность — страшная! Но, дура, ничем не убиваемая! А третий, несомненно, проект «Волга». Не думала, что увижу его в таком состоянии!

Мэгги, фанатка полетов, кораблей и людей, на них летающих, быстро определила обломки и замерла, подобно гончей, учуявшей добычу, когда напротив нашего суденышка пошел на посадку странный, веретенообразный, объект, переливающийся всеми цветами радуги, как новогодняя игрушка.

— Это — не «наш»! — Мэгги задержала дыхание. — И у союзников, таких нет. Зуб даю!

Активированы защитные системы. — Обрадовал Зараза и через мгновение добавил, — Вооружение активно.

— Зараза! Вали эту хрень! — Рявкнула Мэгги.

Зараза, мне показалось, сработал на «нервах», всадив в кораблик все, что было под рукой, опередив противника лишь на пару секунд, не дав тому запустить ракеты, которые взорвались прямо на спусковых установках, разметав пришельца в клочья.

По нашему кораблю прилетело три странных луча — видимых, как ярко-желтые короткие черточки и Зараза охнул.

— Остаток энергетической защиты — 0. Пробитие передней полусферы. Повреждения не значительны. Приступаю к ремонту!

— Зараза! Башню тоже, долой! — Решил я поумничать, на свою голову.

— Башня находится под контролем! — Отрезал искин и я успокоился.

— Интересно, чем это по нам?! — Мэгги изучала повреждения на голограмме корабля, раскрыв рот. — Не плазма и не лазер. Импульсник? Да не похож, вроде…

— Может… — Я задумался и завис.

Единственное, что приходило мне в голову, что оружие точно не наше, а потому лучше о нем молчать, как рыба об лед!

О чем и поведал Мэгги.

Отмахнувшись от моего предупреждения, девушка потребовала от Заразы снять пробы металла, вокруг пробоин — вдруг поможет…

— Активировано управление кораблем. — В голосе искина послышались торжествующие нотки, сменившиеся нотками разочарования. — Отсутствуют координаты. Прыжок невозможен. Требуется ориентация и перерасчет.

— Вперед и с песней! — Благословила искина Мэгги, и это было последнее, что я помню — лекарство начало действовать.

Приходить в себя в капсуле медицинской ванны — моветон, на мой взгляд.