Я замер, навострив уши.

Дина, поняв, что ляпнула нечто совершенно секретное, прикусила язычок и покраснела.

Садовников, криво улыбался, глядя на нее.

— Уже и на людях, поэкспериментировали? — Спросил я, чувствуя, как вся моя программа собирается в комок и готовится взорваться.

— Да. — Дина, прикусила губу. — И, не буду врать, что это были — добровольцы…

— «Черный кот, серый кот, кто их ночью разберет!» — Вырвалось у меня, потрясенно.

— Осуждаешь? — Улыбнулся Дилан. — Думаешь, совсем, звери?!

— Думаю — можно было и иначе… — Три закона, намертво вписанные в мое сознание, дали трещину. — А иначе — просто «высокопарные слова»…

— Они жрали нас, десятилетиями… — Взорвался Дилан. — А теперь — продают нам своих преступников… Человечество, как змей, что пожирает свой собственный хвост… Ничему не учится и…

— Садовников… Перестань… — В голосе Дины, прозвучали такие знакомые нотки… Словно, под маской одного человека, все это время, прятался другой — хороший знакомый, верный друг и… Что-то печальное, что с этим человеком связано… — Не видишь — он больше человек, чем мы, все, вместе взятые… Нельзя так, Дилан… Должны у человека оставаться хоть какие-то чувства, кроме ненависти, задолбанности… Хоть какие-то ориентиры, кроме креста да костра…

Я почувствовал, как в оскале изогнулись мои губы.

Я — Киборг.

Создание ДЛЯ человека и ИЗ человека…

Только, почему у меня сложилось впечатление, что создание пережило своего создателя?!

Диоген, искал Человека.

Я, точно знал — Человека больше нет.

Спасибо Тебе, Дина, назвавшая меня Человеком!

Пусть без ориентиров и чувств, пусть!

Я их найду, вот увидите!

Кресло подо мной растаяло, уступив место мягкой траве, под ногами.

Надо мной развернулось салатовое небо и ослепительное светило.

Закрыв глаза, откинулся на спину, раскинув руки и замер, впитывая всем своим телом, каждой клеточкой, живительный поток, льющийся с небес.

Сорвал синюю травинку и сунул ее в рот, прикусил зубами и поморщился, от горького сока, выдавленного из нее.

Усмехнулся, вспоминая удивленное лицо Садовникова, провожающего взглядом, мое исчезновение.

И, печальную улыбку Дины.

Что-то они мне говорили, да вот беда — как можно слышать тех, кого слышать уже не желаешь?!

Верю, что надо было слушать.

Верю, что могли сказать нечто полезное.

Не верю только в то, что мне это пригодится.

Киборг создан для людей.

А раз их нет…

На нет и суда нет, не так ли?!

Аглая, как планета, из себя ничего не представляла.

Валяясь на синей траве и, изучая нежную зелень неба, я внимательно изучал свое тело.

Что-то мне говорило, что ничего общего с «обычным» — однозначно.

А, с другой стороны — грудь поднимается, наполняя легкие воздухом; руки чувствуют сопротивление травы, выдираемой из почвы, а глаза слепит яркое светило.

Всё, как обычно.