— Стоило. — Кивнул в ответ, Берни. — Ариец, недодавленный! Зря, Ваша Красная Армия, их под корень не вырезала!

Я опешил.

— Вечно вы, русские, слишком добрые! — Берни понесло. — Резать надо было — под корень — чтоб и памяти не оставалось! А потом, еще раз! Чтоб в Европе, сами слова — нацизм, фашизм — страшно говорить было! Чтоб — боялись, даже вспоминать!

Усевшись на место Фрэнка, Берни дотянулся до кофейника и в два глотка осушил его.

— Европарламент! Евросоюз! — Берни устало потер лицо руками. — Уроды, дорвавшиеся до власти!

— Это всё? — Жестко прищурился я. — Мне можно идти, или еще хочешь поговорить? Прости, некогда мне. Свою бы шкуру спасти.

— Да уж… — Берни рассмеялся. — Теперь на Тебя еще и убийство — повесят!

Я замер, переваривая новости.

Маленький человечек, под шумок свел счеты…

Жизнь, такая странная штука…

А с меня, если честно, не убудет.

Сколько на самом деле крови на моих руках — никто не знает. Так что одним телом — больше, одним — меньше — пофиг!

— Раз уж, «поюзал» — заплати! — Сел я напротив Бернарда и принялся крутить отвертку в руках. — Нужна машина.

— На машине — не уйдешь… — Покачал головой молодой человек, изучая капли крови на белоснежной рубашке. — Дороги из Салонеля — всего три. Полиция враз, блокирует. Свяжется с подножием и вызовет подкрепление.

— Пока полиция узнает, что я на машине… — Я сделал вид, что вскрываю своему собеседнику горло. — Мне то, все равно, один труп или два…

Берни даже не испугался.

— Ксорер, так не поступит! — Гордо заявил он, глядя мне в глаза.

— Ладно… — Усмехнулся я. — Какие варианты?

— Из подвала есть выход в пещеры… — Берни, шмыгнув носом, встал из-за стола и подойдя к телу Фрэнка, принялся рыться у того в карманах. — У этого… Там полный склад добра.

Выудив из кармана ключи, Берни кинул их мне.

— И, что дальше? — Потребовал я, вертя в руках увесистую связку ключей, украшенную брелоком — «мертвой головой». — Жить в пещерах?

— Зачем — жить?! — Берни улыбнулся. — Пещеры тянутся на десятки километров! Карта пещер — есть. Выйдешь на Испанскую сторону, спустишься на лыжах и растворишься в толпе!

— Веди! — Решил я со вздохом.

На мой взгляд, эта авантюра, ничем особенным не выделялась.

Хотя и требовала — неких… Исправлений…

Я люблю импровизировать — однозначно! Но… Импровизировать в жестко заданных рамках, причем заданных мелким гаденышем — увольте.

Едва дверь подвала, с почти не слышным щелчком, за нами закрылась, Берни получил короткий удар в основание черепа, отправивший его на встречу с Фрэнком.

Конечно, может быть, кто-нибудь и видел, как я вошел в это кафе — хотя и маловероятно. Может быть — кто-нибудь и свяжет смерть Фрэнка и пропажу Берни — со мной.

Но, если правильно разыграть карту — хрен вы меня обвините!

Отпечатков — нет. В крови — Берни. Срезанные тайсы, валяющиеся на полу, подтолкнут полицию к очень тяжелым раздумьям.

А полиция, так «любит» думать!

Это в сериалах, они либо — тупые, либо — слишком умные.

А в жизни, все проще — если что-то не сходится, дело идет на доследование!

Нафига такое счастье, полиции?!

Подвал Фрэнка восхищал чисто немецкой запасливостью, практичностью и надежностью.

А еще — парой ловушек, настропаленных на несведущего вора.

Одна из них и пригодилась. После встречи с пудовой гирей, что раскрошила позвоночник и заднюю часть черепа Берни, скрыв мой удар. Рассчитав траекторию полета тельца, от удара, впечатал бренные останки в стену.

Так Берни лишился личика.

— «Ксорер не поступит…» — Ну-ну! — Улыбнулся я, глядя на останки Берни, равномерно размазанные по стене. — Как мало Вы знаете, молодой человек, о том, как может поступить Ксорер…Как говорится: «А что Вы знаете о Феях?!»

Усмехнувшись своим мыслям, принялся рыться в запасах.

Группа «коричневых» товарищей, подобно бурундукам и белкам, натащила в свое «укрывище» много весьма полезных вещей.