Лара кивнула.

— А я заявила, что пересплю с первым же мужчиной, которого увижу. Так что я почти права.

— Этот твой начальник действительно похож на лузера.

— Не знаю, зачем я это тебе рассказываю.

У него насмешливо изогнулась бровь.

— Потому что я спросил.

Что само по себе было не только необычно, но и абсолютно ему не свойственно. Да просто невозможно. Ничего не значащего бормотания после секса было вполне достаточно, чтобы он вылез из постели и ушел — это было отработано.

За исключением того, что постель никогда не бывала его собственной.

Как ни посмотри, ситуация странная и таинственная. Как и то, что он хочет продлить ее. Он даже не возражал бы услышать от нее еще откровения, да любую ерунду. А может, и самому поболтать…

Он ведет себя непредсказуемо. В чем дело? Но прошлой ночью он забыл о своих несчастьях и теперь боялся, что мучения вернутся, стоит ей исчезнуть.

— Мне, наверное, лучше уйти, пока кто-нибудь…

Он поднял голову и увидел, что она смотрит на фотографию в рамке на стене.

— Это моя мать.

— О! Она не похожа на итальянку. — Все в нем воплощало представления Лары о типичном латинянине, но по-английски он говорит безупречно, без малейшего акцента.

— Я итальянец по отцу. Моя мать была американкой, а бабушка — испанкой.

«Рауль, ты сообщаешь это… кому?» Наверное, искренность заразительна.

— Твоя мать умерла?

Он кивнул. Память о матери в фотографиях, таких как вот эта. Но разве они передают ее смех или ее запах… лимонный, присущий только ей?

— Эпидемия гриппа. Она не должна была умереть, она ведь не была ребенком, не была пожилой, она была сильная и молодая. Я был тогда совсем маленьким.

Перед глазами Лары возник мальчик с ободранными загорелыми коленками и большими темными глазами. Лара посмотрела на Рауля, их взгляды встретились, и что-то неуловимое вспыхнуло и пролетело между ними. Ей сделалось неловко. Она поспешно отвернулась и заговорила о другом.

— У тебя есть такая вещь, как фен? — И приподняла мокрую рыжую прядь. — Иначе волосы будут сохнуть не один час.

— В верхнем ящике, — сказал он, указав на ванную.

В ванной Лара закрыла дверь и со вздохом привалилась к стене. Картинки, которые она старалась убрать из головы, стояли перед глазами.

Сделав глубокий вдох, она распрямила плечи. Она не ожидала, что он такой… ну, неравнодушный, что ли. Что ей о нем известно? Совершенно ничего. Но ей не на что жаловаться. Ее первый мужчина оказался потрясающим любовником, и она не опозорилась, сказав какую-нибудь глупость вроде «Прошлая ночь была особенной…».

Лара вышла из ванной с высушенными и блестящими волосами. В спальне пахло свежесваренным кофе, запах тянулся снизу, куда она и спустилась.

Рауль стоял с кофейной чашкой в руке, на нем — черный халат, неплотно завязанный на бедрах, что позволяло видеть крепкую загорелую, покрытую волосами грудь. Лара старалась смотреть лишь на его лицо с темной небритостью. Но и лицо волновало ее не меньше.

Господи, как же он красив! В памяти всплыло описание героя из романа, который она недавно прочитала. Тогда она закатила глаза и отбросила книжку, не дочитав, потому что не представляла, что в жизни существует такой мужчина и что на свете есть героиня, способная уйти к нему от образцового мужа. «Какой надо быть дурой, чтобы бросить все ради получения чувственного наслаждения, как бы здорово это ни было?» Так думала она… тогда.

Но что она знала о чувственном наслаждении? Она и представить себе не могла, что есть что-то такое, способное заставить отказаться от обеспеченной домашней жизни.

Но в ее жизнь вошел Рауль. А скоро он исчезнет, и это хорошо. Лучше всего секс без осложнений.

Рауль отставил кружку, обвел глазами Лару с ног до рыжих блестящих кудрей:

— Вижу, что фен ты нашла.

Она дотронулась до лица без макияжа и даже без капли блеска для губ.

— Спасибо. Да, нашла.

— Выпей кофе.

— Спасибо, но мне пора.

— Я отвезу тебя обратно в отель.