прежнему стыдился себя и того, что только что произошло. Не имело никакого значения, какое наслаждение доставила ему эта девушка… ее обнаженное тело. Не имело значения, что ему хотелось снова и снова погружаться в нее. У него не было на это права.

Брайар была опасна для него. Так же, как и он для нее. Рядом с ней он терял над собой контроль. А этого нельзя допустить. Именно утратив над собой контроль, Нокс оказался в тюрьме. Он поклялся больше никогда в жизни не совершать эту ошибку.

Нокс встал с кровати и потянулся к своим вещам. Он оделся в темноте, видя, что Брайар наблюдает за ним. В ее глазах можно было прочесть все ее чувства. Она была такой искренней и совершенно не умела ничего скрывать. И это делало ее еще более притягательной. Понять ее было совсем нетрудно. Ноксу незачем было теряться в догадках относительно того, что она ощущает или думает. В отличие от тех людей, которые окружали его на протяжении восьми лет. В тюрьме он не мог доверять никому, кроме собственного брата, каждую секунду ожидая предательства.

Нокс видел, что ранил самолюбие Брайар, и от этого чувствовал себя еще хуже. Он надел рубашку и замер возле кровати, беспомощно опустив руки и чувствуя пустоту в груди.

– Ты уходишь.

Она произнесла это утвердительным, а не вопросительным тоном. Брайар подняла подбородок, как будто то, что он покидал ее среди ночи, нисколько ее не задевало. Как будто он только что не трахнул ее и не убегал, поджав хвост. «Мне на это наплевать», – говорила она всем своим видом.

– Мне надо идти.

Вместо ответа Брайар кивнула.

– Ты дашь мне знать? – добавил Нокс, пристально глядя на нее.

Ты дашь мне знать, если я исковеркал твою жизнь и ты забеременела?

– Конечно, – быстро ответила она.

Слишком быстро. И Нокс понял, что Брайар лжет. Она не станет ему ни о чем сообщать. Порядочная, ответственная, чистая девушка не обратится за помощью к преступнику, с которым она провела ночь. С ее точки зрения это был конец. Если бы на горизонте не замаячила вероятность отцовства, он бы с этим смирился. Но он напомнит ей о себе.

Отцовство…

Приступ паники молнией пронзил его тело. Нокс не допускал мысли о том, что станет отцом. Он никогда этого не хотел. Его вполне устраивало, что он заботится о дяде Маке, управляет баром и внушает ответственному за него офицеру, что идет исключительно по прямой дорожке. Он ожидал лишь, когда Норт выйдет из тюрьмы, чтобы вместе с ним заботиться и о дяде Маке, и о «Роско». Этот бар принадлежал их семье уже семьдесят лет. «Роско» стоял на своем месте, когда на территории Свит-Хилла не было ничего, кроме перекати-поля. Теперь забота о том, чтобы бар продолжал существовать и дальше, перешла к Ноксу. Отцовство в его планы не входило. Ему это было не нужно.

Норт был другим. Он продолжал улыбаться. Продолжал находить вокруг себя что-нибудь забавное, заслуживающее того, чтобы над ним посмеяться, – даже в тюрьме. Норт мог когда-нибудь стать хорошим семьянином. Жениться и завести парочку детишек. Но только не он, Нокс. Он сломал достаточно судеб. И не собирался ломать еще и жизнь ни в чем не повинного малыша. И уж точно не хотел сделать несчастной Брайар Дэвис.

Если только не было слишком поздно. Возможно, ее, да и его судьба уже решена. В этом случае Нокс попытается исправить ситуацию, насколько это возможно. Это было единственным, что ему оставалось.

– Брайар…

Нокс замялся. Ему очень не хотелось предъявлять ей требования. Он знал, что не имеет на это права, но она должна была его понять. Она должна была верить, что он не оставит ее один на один с проблемой.

– Я хочу об этом знать.

– Хорошо. Договорились. – В ее голосе послышалось раздражение. – Я сообщу тебе.

Нокс вытащил из кармана телефон.

– Какой у тебя номер?

Она ответила не сразу, и он приподнял бровь, ожидая, пока она продиктует набор цифр. Нокс сохранил его в контактах и снова сунул телефон в задний карман джинсов.

– Я пришлю тебе сообщение, чтобы у тебя тоже был мой номер.

– Хорошо.

Еще один односложный ответ. Ноксу это не нравилось. Он хотел, чтобы она разговорилась. Чтобы хоть что-нибудь добавила. Чтобы не сидела, завернувшись в простыню, и не смотрела на него как раненый зверь. Но для этого он должен быть другим человеком. Мужчиной, который провел бы с ней ночь. Угостил бы ее завтраком. Сопроводил в церковь. Пригласил на обед к своим родителям. А это было невозможно.

– Ладно. – Нокс шагнул к двери, чувствуя себя законченным ублюдком. Он остановился на пороге ее комнаты. Все это было неправильно. И не имело значения, ушел бы он или остался. – Я дам о себе знать.

Он развернулся и вышел из квартиры. И попытался забыть, какой одинокой выглядела Брайар, сидя на кровати.