Корабль пока что застрял между сушей, и морем: зарылся килем в рыжий песок отмели. Волны, мелкие и слабые, шипели от любопытства, ползли по песку, норовили дотянуться до борта, пощупать его доски – но не могли. Волнам корабль казался интересной игрушкой. Он легкий и яркий. Поймай его на водяную ладонь и гони, и толкай соседкам, и лови снова. Точно так люди на берегу играют в мяч.

Эгра приволок прочные водоросли, опутал корабль и, упираясь всеми лапами и хвостом, потащил к воде. Было очень тяжело. Непосильно. Но сдаться – тоже никак нельзя. Сдаться – значит, признать все взрослые «нельзя» и «нет». Остаться насовсем дома, в родном гроте. Без друзей. Хуже, услышать от братьев что-то вроде «Похоже, ты навсегда останешься таким, раз до сих пор не вырос».

«Всегда» – острая и опасная скала, она ничуть не ниже скалы «никогда», и обе способны разбить в щепки самую крепкую мечту…

– Я сильный, – подбодрил себя Эгра и уперся хвостом. – Вот так! Еще! И – раз!

Он командовал себе и с каждым словом старался тянуть корабль ближе к воде.

– Ты с-сильный, – прошелестела волна, касаясь киля корабля. – Прокопай каналы, с-слева, с-справа, я подмою пес-сок. Мы вместе отправимс-ся в плаванье. Мы с-станем дружить.

Это была хитрая волна, большая, – у таких есть пенный гребень. Братья много раз говорили Эгре о больших волнах, предупреждали: они коварны.

Большая волна еще ночью расслышала стук молотка и жалобы пилы, явилась издали, с глубокой воды, чтобы рассмотреть: что за шум на тихом месте? Ей понравился кораблик. А еще ей захотелось позабавиться, присвоив игрушку. Волна сгорбилась, спрятала свой гребень из перламутровой пены и ловко притаилась среди мелких волночек. Повела дело мягко, осторожно: пообещала дружбу и помощь…

Эгра поверил. Душа его наполнилась радостью. Может, уже нашелся друг? Вот так сразу – настоящий друг! Эгра заспешил, засуетился, выполняя совет волны. Прокопал две канавки. И волна устремилась по ним на отмель, чтобы вымывать береговой песок. Волна шуршала и посмеивалась. Дело у неё ладилось. Кораблик накренился в луже полужидкого песка, почти лег на борт… но волна сразу выросла, подхватила его и одним движением унесла на глубину.

– Вещь! – победно плеснула большая волна, показывая свой гребень. Зашипела надменно и сердито: – Вс-сё мне, пш-шел, малыш-ш…

Волна была так уверена в себе! Еще бы, у кого еще найдется роскошный гребень жемчужной пены? Подарок от самой тетки бури! А она-то мелюзгу не привечает и полагает своими игрушками даже самые большие корабли…

Волна нависла над корабликом, готовясь свести ладоши и уложить его в свой карман. Она видела, как растерялся малыш-выр, как он забегал по песку. Слышала, как Эгра напоминает о дружбе и просит вернуть кораблик. Смешно! Разве с таким недомерком стоит заводить знакомство? Да и игрушку ни с кем делить не хочется.

Волна пару раз вскинула кораблик на своем гребне и понесла в открытое море, дальше и дальше.

– Отдай! Не честно! – возмутился Эгра. – Лгунья! С тобой никто не станет дружить! Никогда!

Но большая волна полагала, что ей совсем не нужны такие друзья, как Эгра. В море полно волн, они пихаются, им тесно, и все норовят вырасти и понравиться тетке буре, все желают завести знакомство с яростным вихрем. Но никак не с выром, который к тому же и для выра-то слишком мал…

Эгра отчаялся уговорить волну по-хорошему и нырнул в теплую мелкую воду. Братья строго-настрого велели: не уплывать туда, где вода темна! С большой глубины не видно желтого песка отмели, там сгущается сумерками моря. Детям нельзя одним уплывать в его опасный простор!

Но Эгра – вы ведь помните – решил стать капитаном. Ему почти восемь, он – взрослый… Он оставил братьям письмо, сам сочинил. И полагал, что вышло удачно, что братья поймут и не будут беспокоиться. Едва родные вернутся домой, они увидят конверт. Эгра оставил письмо посреди главной пещеры, на коврике из цветных морских губок.