девушка была уверена, но главное – не сейчас.

В первый раз совсем не всем суждено испытать то, ради чего люди сближаются физически. Саше тоже не повезло, с каждым новым движением ей казалось, что еще чуть-чуть, капельку, и она улетит, или провалится сквозь землю, а может, взорвется, но нет, снова Яр целиком с ней, снова ощущение «еще чуть-чуть», и снова ничего. Слишком неправильный она выбрала момент, чтобы все получилось идеально, не под воздействием обиды, не с человеком, которого попеременно хочешь и боишься, не в качестве доказательства самой себе, что стоишь хоть чего-то.

Яр поцеловал ее долго, снова страстно, прижимая еще плотнее, и когда его накрыло с головой, она это почувствовала, пусть не фейерверком, пусть не судорогой, охватившей все тело, но это было похоже на умиротворение, Саша чувствовала именно то, к чему стремилась, здесь и сейчас – она не одна.

– Ты хоть представляешь, что творишь? – от нее оторвались на секунду, заглянули в глаза, совершенно ясные, но не способные дать ответ.

Усложняет. Она все усложняет. И для него, и для себя, а главное – для того, кто оставил в ее сердце огромную дыру. Какой вкус мести? Чуть горьковатый, смесь обиды на самого родного человека и вожделения его худшего врага. Чем пахнет месть? Терпким запахом его туалетной воды и чуть-чуть виски. Как выглядит месть? Сплетенные тела, скрещенные взгляды в звенящей тишине.

Теперь предатель не только Константин Львович, теперь она тоже предала отца. И ему есть за что ее презирать.

Почувствовав чей-то пристальный взгляд, Саша проснулась, подскочила в кровати, огляделась по сторонам. Нет, никого нет. В комнате она одна, значит, снова приснилось. На протяжении последней недели ей часто снился этот взгляд, пытающийся проникнуть в душу, в сознание, что-то для себя понять, не заботясь о том, что она-то хочет все скрыть… Взгляд Яра.

Саша села, закрывая лицо руками. Когда же это все закончится? Когда она снова будет спать спокойно, вернувшись в свою комнату, в свою жизнь, к своим привычным кошмарам?

Девушка прекрасно понимала, что объяснений ей не избежать, Самарский – не тот человек, который спустит ей выходку, будь-то побег, неудачная попытка напиться или более удачная спровоцировать его на связь. И она оказалась права.

Находиться с мужчиной, который тебе совершенно чужой, но которому ты еще совсем недавно навязалась – ужасно, неудобно и унизительно. В этом Саша убедилась на собственном опыте. Бурный секс должен кончаться теплыми объятьями, нежным поцелуем, словами, заставляющими все внутри трепетать и утоленным сном. Должен.

Саша же, наверное, вечность сидела, подобрав под себя ноги, и смотрела в одну точку, пытаясь ответить на заданный им вопрос: «что она наделала?», и направленный на нее внимательный взгляд дать ответ не помогал.

Повернуться, посмотреть в глаза Самарскому, ей было элементарно стыдно. Она ему не врала, он просто не спрашивал… О таком не спрашивают, а если бы узнал, что станет для нее первым, что-то изменилось бы?

– Я не уйду, пока мы не поговорим, – не самую их комфортную тишину нарушил Яр.

Она оказалась странной во всем – всегда поступает не так, как он от нее ожидает. Всегда удивляет, а потом прячется в раковину. Вот и сейчас, направленный куда-то за тридевять земель остекленевший взгляд явно давал понять – больше всего ей хочется сейчас остаться одной, но этого он позволять не собирался. Хоть раз Ярослав планировал ее понять.

– Мне надо в душ, – перехватив поудобней простынь, в которую была завернута, Саша рванула к двери. Нет, ей еле удавалось унять дрожь от осознания, что он просто находится рядом, а к разговорам она была совершенно не готова.

Плотно закрыв дверь, девушка отбросила ткань, встала перед зеркалом. В ней не изменилось ничего. Или все же изменилось? И речь не столько об изменениях физиологических. Она ведь сделала это сознательно, сознательно предложила себя, зная, что его к ней тянет, сознательно не останавливала, хотя что-то внутри подсказывало – могла, сознательно таяла под градом обрушившегося на нее извращенного удовольствия.

Включив горячую воду, девушка ступила под струи. И смыть с себя тоже хотелось больше не пот, кровь и его запах, а что-то внутри, вычистить душу и воспоминания. Сашин план был предельно прост – стоять под душем столько, сколько потребуется. На сон сегодня она может уже не надеяться, а завтра… Завтра ведь должно все решиться. И завтра будет не так страшно пересечься с Яром, и врать будет легче. Но не сложилось… Девушка напряглась, когда услышала легкий скрип двери, створки душевой Самарского тоже заботили мало.

Оттягивая момент, когда придется признать, что он снова близко, даже слишком, Саша вылила на голову половину драгоценного шампуня. Раньше, не зная, сколько придется тут пробыть, девушка тратила его очень экономно, сильно сомневаясь, что Артем еще когда-то рискнет сделать для нее доброе дело. Сейчас никакое будущее значение не имело. Отвернувшись, Саша втирала пену в голову с такой тщательностью, что рисковала остаться без волос вообще. На что надеялась? Что он развернется и уйдет? Нет, просто тянула.

Очень скоро ее руки накрыли мужские, секунда сомнения, и уже Яр стал направлять движения, и хоть мысленно Саша была напряжена до предела, по спине то и дело проходили волны жара. Под давлением твердой груди Саша снова ступила под струи душа, на какое-то время оглохнув. Она не сопротивлялась, когда руки ее молчаливого врага опустились, разминая шею, только закрыла глаза, сосредотачиваясь на доставляемом удовольствии, когда спустились ниже, скользя по мокрому телу, еще ниже, и еще… Чтобы хоть как-то сохранить связь с реальностью, Саша схватилась рукой за стену.