– Нет, просто не люблю, когда ситуация выходит из-под контроля.

В последнее время же она контролю неподвластна совершенно. Ярослав часто чувствовал себя как локомотив, лишь двинувшийся в путь и неуверенно стоящий на рельсах, его будто мотало из стороны в сторону, потому что он никак не может попасть в пасы, и вот только чувствуется упор, как колеса снова соскакивают.

– Глафира! Я не верю своим глазам! – молчаливая до неузнаваемости женщина вернулась, неся в руках свой фирменный яблочный штрудель. – Вот ради этого стоило преодолеть и не такое расстояние!

– Не подлизывайся, – возмутившись для виду, Глаша расплылась в улыбке.

Еще одно удивительное качество Димы – умение моментально перестраиваться. Если первая половина обеда прошла в напряженном молчании, вторая – целиком и полностью принадлежала ему. Он включил свое обаяние на полную, сыпал смешными, увлекательными историями, спрашивал и слушал Глашу, в общем, делал все, чего она ожидала от слишком занятого подчас Яра.

К деловым вопросам они пока больше не возвращались. Предпочитая ее в подобное не посвящать. А вот когда животы были набиты, скулы уже болели от улыбок, а настроение поднялось даже у насупленного Самарского, он решил сделать то, что пора было уже давно.

– Я помогу, – схватив целую стопку посуды, Яр последовал за няней на кухню. Она только хмыкнула, ничего не сказав, а Дима, вытянув ноги, остался попивать вино.

Глаша включила воду, решив тотчас расправиться с посудой.

– Ты еще обижаешься? Прости, я сморозил глупость, – он и не ожидал, что будет легко и просто, знал крутой нрав няни, знал, что обижаться она умеет.

– Одну? Если бы ты только морозил, Слава, ты их делаешь!

– Я обещаю тебе, еще несколько дней, и я уеду, а вместе со мной и все мои глупости…

Женщина резко развернулась, гнева в ней не было, скорей вселенская печаль.

– Слава, я не хочу, чтоб ты уезжал, забирая с собой всех своих тараканов, я хочу, чтоб у тебя был человек, с которым ты можешь поделиться тем, что в душе. Это необходимо каждому! И тебе, милый мой мальчик, тоже. Я просто предлагаю тебе свои услуги, если это можно так назвать…

Ярослав улыбнулся:

– Тебе нужно живое общение, Глаша, приезжай в Киев.

– Нет уж, – домоправительница улыбнулась в ответ, – чего-чего, а живого общения мне хватило на несколько лет вперед, эта твоя стая охранников – ужас какой-то, снуют по дому как тени, я уже даже здороваться с ними боюсь! Если у нас сейчас все так общаются – вы уж меня простите, я предпочитаю уединение.

Яр улыбнулся, облегченно выдыхая. Кажется, хотя бы на одну проблему стало меньше. Еще не раз у него возникнет подобный разговор с Глафирой, в этом Самарский даже не сомневался, надеялся на одно – это случится уже в следующий его приезд, и касаться будет ну никак не выкраденного им человека.

– Привет, – Алиса закрыла зонтик, стряхнула с него капли. Как и любое первое сентября, в этом году первый день осени щедро оросило небесной водой. Гена ждал ее в кафе напротив университета.

На этот раз все было немного не так, как привыкли оба – встречу назначил Геннадий.

– Привет, я заказал тебе кофе.

Алиса кивнула, тяжело плюхнулась на соседнее кресло. Это был сложный день. День, когда встречаешь всех тех, по кому совершенно за лето не соскучился, выслушиваешь их рассказы о собственных приключениях, понимая, что рано или поздно тебя спросят, а где же Алекс… А она…

– К чему такая срочность?

– Нам нужно поговорить…

– Я уж поняла, – девушка непроизвольно усмехнулась. Эта его серьезность – во всем, всегда и везде, она забавляла. Почему-то перед глазами ставал образ подростка, сбрившего первые признаки зарождающейся бороды, а на ум приходит такое многозначительное слово «пафос».

– Я не рассказывал всего, что знаю, но сейчас, мне кажется, пора. Мы знаем, кто выкрал Алекс, знаем их требования, знаем сроки и… В общем, если завтра утром этот ублюдок не получит уведомления о том, что мы сдали тендер, может случиться что угодно…

Алиса застыла, запутавшись пальцами в рыжей непослушной челке.

– Ну, так это же хорошо… – она никак не могла понять, почему владея таким объемом информации, Гена выглядит чернее тучи, – если вы знаете, что делать, это же хорошо!

– Знаем, – мужчина повернулся к окну, следя за тем, как целый водопад стекает по прозрачной поверхности, – Титов не собирается этого делать.

– Чего? – может, виной тому первый учебный день, но Алиса и сама понимала, как сейчас жестко тупит.

– Не собирается исполнять свою часть уговора. Он не будет сдавать тендер.

– В смысле?