— Никуда ты не поедешь, — в десятый раз повторил Чингиз и залпом выпил стакан минералки, — пока я не разберусь, что случилось.

Лиза сверлила его взглядом.

— Вот не надо тут мне этих женских штучек, ты рот открывай и говори. Что случилось?

Лиза демонстративно уставилась в окно.

— Ладно, — сказал Чина, — пойду у Гельки спрошу.

— Не смей впутывать ребенка! — сказала Лиза.

— Нашла ребенка! — фыркнул Чингиз. — Интересная у тебя логика. А ты подумала, во что ты ее впутываешь? Где она там учиться будет? От друзей ее отрываешь.

— Геула хочет уехать! — с вызовом сказала Лиза.

— Геула не понимает, что такое «уехать». А ты должна понимать!

— Чина, я не могу сидеть у вас на шее…

Чингиз — высокий широкоплечий казах — встал с табуретки, заняв собой всю кухню.

— О боги! — взвыл Чина, заломив руки над головой. — Христос, Аллах, Будда и все остальные! Женщина, посмотри на мою шею! Где ты там видишь себя?

Лиза улыбнулась. И тут же принялась вытирать слезы.

— О, правильно, теперь давай будем плакать! — бушевал Чина. — Я устал объяснять тебе одно и то же. Умеешь отдавать, умей брать.

— Но Геля с Костей поссорились, — залепетала Лиза, — и я не хочу быть обязанной.

Тут Чина разразился вычурной тирадой на казахском с вкраплением белорусских слов, и Геля, которая пришла на звуки скандала, не выдержала и рассмеялась.

— О, ребенок пришел, — ехидно заметил Чина, — значит, так, пока вы мне все не расскажете, я буду сидеть тут у вас. А с Альбиной потом разбирайтесь сами. И кормить меня надо три раза в день. В воскресенье мне нужно отлучиться в костел, но в рабочие дни я тут круглосуточно. Утром я начну работать, и мне будут звонить по сорок раз в минуту по трем телефонам, а я…

Геля тяжело вздохнула и начала с самого начала. С того дня, когда мама решила отнести в школу капкейки.

Оказывается, очень сложно делать работу, которую ненавидишь. Все утро субботы Ян монтировал папин тепловентилятор в сюжет с конями и сто раз собирался все послать подальше, но тут же в мозгу звучал ехидный голос отца: «Я так и думал». Тепловентилятор упорно не лез в кадр. А когда после долгих мучений Яну удалось его более-менее впихнуть и даже более-менее подсветить, ноутбук крякнул и умер.

Естественно, именно в этот момент хлопнула входная дверь и раздался голос отца:

— Варя?

Мама не ответила — видимо, выскочила в магазин. Ян трусливо бросился на кровать и прикрылся покрывалом, но папа к нему даже не заглянул. Ян полежал немного, но стыд оказался сильнее, чем страх. Ян поднялся и пошел в гостиную.

Отец с похоронным лицом читал что-то в телефоне.

Ян сел напротив, собрался с духом и признался:

— Он не монтируется.

Отец не ответил, продолжая методично пролистывать экран смартфона.

Ян потрогал отца за руку.

— Я говорю, не монтируется он!

Отец с усилием перевел взгляд на сына:

— Кто?

— Тепловентилятор твой! Почти получилось, но ноут крякнулся! Вентилятор, по ходу, полетел.

— А, — сказал папа без выражения.

— Но я, в принципе, понимаю, как там должно быть! — Ян пытался говорить серьезно и убедительно. — Давай я к твоим маркетологам приду и все объясню! Может, они подскажут чего… Или я каких-то ваших требований не знаю.

Отец не реагировал.

— Так что, — Ян повысил голос, как будто говорил с глухим, — я с ними поговорю? С маркетологами?

Папа снова сделал над собой усилие, наморщил лоб и спросил:

— Зачем?

Ян потерял терпение:

— Ты сам же говорил: надо рекламную кампанию планировать! Бюджет утверждать! Ты же людей напряг…