— Нет. Это невежливо, — заявила она. Они прислушались. Потом Катрианна глубоко вздохнула и открыла дверь. Держась за руки, девочки на цыпочках вошли в предбанник и, задыхаясь от волнения, опять посмотрели друг на друга.

— А если все-таки заглянуть в окно? — прошептала Катрианна.

— Хи-хи, да ведь это невежливо? — прошептала Мальвина.

Дверь в парилку была закрыта, но кол, подпиравший ее с вечера, сейчас валялся на полу. Это был плохой признак, даже очень плохой.

Опасения подтвердились: баня была пуста. Здесь не было ни души, но, что всего удивительнее, — исчезла банка.

Девочки растерянно сели на порог.

— Во всяком случае она расколдовалась! — рассуждала Малышка. — Если бы нет, то была бы здесь, а потом ей стало скучно, она немножко подергала дверь, кол упал, и она вышла из бани.

— А зачем же она взяла банку?

— Как сувенир, разве непонятно?

— Хи-хи, — хихикнула Малышка. — Теперь всё на свете берут на память, бывает, что и чужие автомобили.

Ведь не тащить же ей тот огромный камень из-под крыльца, где она жила.

Банка-то гораздо легче и красивее. А когда она доберется до своего царства, то поставит в банку цветы и будет всегда помнить о нас с тобой, хи- хи!

Это замечательное объяснение великолепно подходило для оправдания поступков принцессы. Но Катрианна становилась все печальнее.

— А золото? — сказала она. — В общем-то эта принцесса ужасно неблагодарная и думает только о себе.

Она же знала, что золото нам просто необходимо. Никакого толку не получилось от того, что мы ее расколдовали.

— Ой, Катрианна, а вдруг она за золотом и пошла? — заступилась за принцессу Малышка. — Конечно же, пошла! И банку взяла для золота. Потому что, в чем же она его иначе принесет? Хи-хи!

— Все равно она должна была нам сказать! — не сдавалась Катрианна. — И вообще, это невежливо так убегать. Тем более, что на голодный желудок далеко не уйдешь!

В пустой бане становилось неуютно. К тому же и холодно. А девочки были в одних ночных рубашках.

У порога бани Мальвина присела, отыскивая следы принцессы.

— Удивительно, — сказала она. — Здесь нет никаких следов. А ведь должны быть. Потому что ведь у нее должны быть туфельки на высоких и тонких каблучках, как у Золушки.

— Нет, — сказала Катрианна. — Она должна быть наоборот босая. Потому что когда она была жабой, то у нее не было никаких ботинок.

— Хи-хи, — сказала Малышка. — Тогда выходит, что она, бедняжка, совершенно голая!

Они долго спорили, но так и не пришли к единому мнению. Но когда они на всякий случай заглянули за баню, их ожидал новый, совершенно неприятный сюрприз: из высокой травы им навстречу блеснула… пропавшая банка.

— Она ее выбросила! — сказала Катрианна и надула губы.

— Потому что она передумала и взяла все-таки камень! — сказала Малышка. — Она же под ним жила так долго, а в банке — всего один день.

Но, заглянув под крыльцо, они увидели, что камень лежит на месте. Девочки сидели у крыльца на корточках и не смотрели друг на друга. Мальвина зашмыгала носом.

Катрианна поднялась.

— Марианна, — сказала она в кухонную дверь. — Если ты позволишь, то мы с Мальвиной пойдем сегодня умываться к морю.

Марианна позволила, и они пошли. Еще никогда они не ходили так медленно и безмолвно. В особенности, к Детской отмели. Совсем наоборот — они всегда бежали сюда со всех ног, со смехом и визгом, сразу бросались в воду и брызгались так, что водяная пыль сверкала в воздухе.

Сегодня они плелись, как крошечные слонята, еле волоча ноги в сыпучем песке. И тут Мальвина остановилась и большим пальцем ноги стала водить по песку.

— Все равно! — сказала она. — Все равно! Все равно хорошо, что мы помогли ей расколдоваться!

Она искоса взглянула на Катрианну. Та стояла, надув губы, и молчала. Но потом заявила:

— В конце концов, я же пиратская дочка! И Одноглазый Сильвер сейчас это почувствует!

Одноглазый Сильвер сидел на своем матросском сундуке. В одной руке он держал подзорную трубу, в другой — найденную на берегу дощечку. Он напряженно думал, бормоча что-то себе под нос.

— Вильгельм Крогманн… — бормотал он. — Вильгельм Крогманн!

— Одноглазый Сильвер! — сказала Катрианна и исподлобья посмотрела на страшного пирата. — Одноглазый Сильвер, к тебе явилась пиратская дочка.

Страшный пират поднял голову. Он посмотрел на нее с отсутствующим видом.