Конечно, можно было спросить напрямую. Подойти к моей начальнице, обсудить проблемы с ее ноутбуком – таковые имелись, вне всякого сомнения, а потом как бы невзначай забросить вопрос, почему это Оксана Павловна все же решила проигнорировать мои рекомендации и обратилась к нашему штатному психологу. Больше того, именно так я и собиралась поступить, хотела обо всем узнать, спросить, все ли ее устраивает в ее старом ноутбуке – я отдала его ей, пока не разберусь с новым окончательно, – а затем аккуратно намекнуть, что между мной и нашим штатным психологом… происходит роман. В настоящем времени и в нашем пространстве, в текущем измерении. Что делать после этого – я не знала, так далеко ситуацию не продумывала. А уж когда увидела Оксану Павловну Метлицкую со слезами на ее красиво накрашенных глазах, то и вовсе настолько растерялась, что, вместо того чтобы признаться ей во всем, дождалась того, что она призналась во всем мне. Мы сидели на подоконнике, как две почти что подруги, и разговаривали о чем-то несущественном, но очень уютном. А потом Оксана Павловна вдруг сказала:

– Расскажите мне о себе. Вы счастливы?

– Счастлива? – опешила я. – В каком смысле?

– В прямом. А в каком еще смысле можно понять этот вопрос? – рассмеялась моя Королева.

– Ну, любовь к родине, профессиональная удовлетворенность, круг общения, – принялась перечислять я, а Оксана Павловна молча смотрела на меня и улыбалась краешками губ.

– Давайте тогда выведем некую усредненную величину вашего удовлетворения жизнью в целом, с учетом коэффициента довольства собой, внутренних и внешних факторов и добавим еще переменную личного счастья.

– Переменную? – усмехнулась я. – Вполне точно, личное счастье – штука весьма переменная.

– Так что? – не выпускала меня Королева.

– Ну, по шкале от одного до десяти я счастлива, наверное, на четверочку.

– Негусто, – пожала плечами она.

– Это в хороший день, – добавила я, усмехнувшись. – Обычно же у меня все плохо.

– Помню-помню, это ваш девиз, да? В таком случае четверочка – не так уж и плохо. Не единица же. А если обобщить, кто-то может быть счастлив на десятку? К примеру, победитель какой-нибудь лотереи на сто миллионов долларов.

– Лотерея, кстати, практически никак не влияет на ощущение счастья.

– Да? Уж позвольте мне с вами не согласиться. Вот сразу видно, что вы никогда не выигрывали, – хмыкнула Оксана Павловна.

– Могу поспорить, что и вы тоже не выигрывали в лотерею.

– С чего вы взяли? – Она сделала вид, что возмущена и даже оскорблена. Я пожала плечами.

– Ну, это, конечно, чистое предположение, но, думается, вы ни разу в жизни даже лотерейного билета по доброй воле не купили.

– Считаете, вы так хорошо разбираетесь в людях?

– Разбираться в людях – это задача для нашего психолога, разве нет? – пробормотала я и почувствовала, как щеки загораются от жара. Заметит? Поняла, отчего я упомянула Апреля? Черная Королева смотрела на меня так, словно я ничего особенного не сказала. Она переменила ноги, положила левую на правую, откинулась спиной к окну и посмотрела искоса на московскую серую даль, в которой еле различались сплетения дорог и домов.

– Я никогда не покупала билетов, как-то, знаете ли, не верю я в чудо. А вы верите? По крайне мере в то, что счастье возможно? Скажите мне, восстановите мою веру в человечество.

– Верить во что-то подобное нет никакой нужды, ведь счастье – вопрос решенный.

– Что вы говорите! – возмутилась, впрочем, без энтузиазма, она. – Решенный вопрос. Может, уже и таблетку можно купить?

– Таблетки – решение временное и ненадежное, – хмыкнула я, вспомнив все разговоры с Апрелем о том, чем обычный психолог отличается от психотерапевта с дипломом медицинского института. Как раз правом выписывать нужные таблетки. У Игоря Вячеславовича такое право было. Может быть, именно это привлекло к нему мою начальницу?

– Таблетки – это для слабых, – кивнула она, словно ответив на мой невысказанный вопрос.

– Значит, я слабая. Пила – от бессонницы. Иногда совершенно не могу уснуть.

– Я тоже, – поделилась она. – Только я так привыкла к этому, что считаю, что это – мой вариант нормы.

– Между прочим, как раз нормальный сон крайне важен для того, чтобы чувствовать счастье.

– Считаете, счастье – это когда удалось выспаться. Тогда оно выше?

– Нет, не выше. Ученые полагают, что счастье – это не совсем переменная…

– Да что вы говорите, – усмехнулась Оксана Павловна. – Твердая постоянная?

– Тоже нет. Но однако исследования показывают, что уровень счастья у каждого отдельно взятого индивидуума – величина более-менее постоянная. Конечно, в отдельные моменты жизни эта величина может меняться. Вот если человек вдруг оказывается в крайне сложной жизненной ситуации, к примеру, заболевает, или теряет работу, или теряет кого-то из близких, то его уровень внутренней гармонии и удовлетворенности жизнью падает. Однако через какое-то время он восстанавливается – даже если ситуация не сказать чтобы улучшилась. Просто люди находят способы свыкнуться,