принадлежит ему и он не обязан платить за ее использование. Вы решили быть снисходительным в надежде, что он одумается. К сожалению, этого не произошло. Кроме того, два других арендатора не внесли плату за время вашего отсутствия. Боюсь, вы теряете контроль.

Теряет контроль? Это останется в прошлом. Неужели Альберт действительно считал, что снисходительность поможет в данной ситуации? Он знал, что Альберт всегда старался избегать конфликтов, но в данном случае это было неуместно.

– Вы пересмотрите свою позицию, сэр? – спросил Бокок, и Эдвард расслышал нотки неуважения в его голосе.

– Следите за своим тоном, Бокок. Вы не единственный управляющий в округе.

– Извините, милорд. Я не хотел подвергать сомнению…

– Нет ничего плохого в том, чтобы вы подвергали сомнению мои действия. Я плачу вам, чтобы вы следили за состоянием дел, докладывали мне о них и помогали советом. Но я не потерплю никаких язвительных реплик. – Он хлопнул ладонью по книге и добавил: – И я также не потерплю отсутствия платежей.

Бокок выпрямился, как будто Эдвард толкнул его в спину, и сказал:

– Я поговорю с Раунтри.

– Я сам займусь Раунтри. Вы поговорите с другими неплательщиками. Я ожидаю оплаты. Я ожидаю, что она будет своевременна, или я узнаю причину, по которой они не платят. Если она не будет чертовски объективной, то я велю собрать их вещи и выставить вон. Как вы не единственный управляющий, так и они не единственные фермеры.

– При всем уважении, милорд. Сейчас арендаторам приходится трудно. Заводы предлагают людям лучшую жизнь.

– Тогда мы оставим землю под паром, хотя я подозреваю, что остались еще трудолюбивые люди, которые предпочтут работать на свежем воздухе, а не в тесных цехах. Если мы никого не найдем, то, возможно, я сам поработаю на этой земле.

Бокок нахмурился.

– Но вы же лорд, – сказал он, как будто это объясняло все.

– Я намерен обеспечить следующего графа Грейлинга достойным наследством. И я сделаю все необходимое для его будущего.

– Конечно, милорд.

Эдвард закрыл книгу и придвинул ее к Бококу:

– Я думаю, мы закончили.

– Когда вы поговорите с Раунтри?

– Сегодня днем.

Бокок улыбнулся:

– Вы не ждете у моря погоды.

– За последнее время я понял, что жизнь – вещь хрупкая. Лучше сразу навести порядок в делах.

Эдвард поднялся. Бокок откинулся на спинку кресла, поправил края шляпы.

– Милорд, еще раз примите мои соболезнования по поводу вашей утраты. Потерять брата нелегко.

– К сожалению, да.

Он достаточно потрудился и теперь должен был увидеть будущее своего племянника.

– Мы встретимся через две недели и посмотрим, как пойдут дела.

– Очень хорошо, милорд.

Повернувшись, управляющий отвесил поклон Джулии и сказал:

– Всего доброго, леди Грейлинг.

Она неуклюже встала с кресла, но Эдварду эта неуклюжесть показалась очаровательной.

– Передавайте привет вашей жене, мистер Бокок.

– Обязательно передам, миледи.

Затем управляющий покинул комнату. Эдвард должен был вздохнуть с облегчением, но Джулия подошла к нему, и он продолжил притворяться, надеясь, что она видит в нем Альберта.

– Никогда не видела, чтобы ты был таким жестким, – сказала она, а в ее глазах читалось восхищение.

– Я всецело за снисхождение, пока этим кто-то не воспользуется. Затем наружу выходит моя жесткость.

Джулия рассмеялась:

– Мне она нравится.

Он не мог отрицать, что ее слова польстили ему.

– Я не могу позволить арендаторам думать, что они управляют моей землей. Поэтому я хочу решить вопрос с Раунтри как можно скорее. Возможно, тебе придется отправиться в деревню без меня.