Хият от них отмахнулся и пошел исправлять то, что они натворили.

А девушки за его спиной стали яростно шептаться.

Неправильно стоявшие треугольники Хият перевернул. Подвигал их туда-сюда, убедился, что теперь они передвигаются без труда, и стал думать. Если бы это была игра в «Поле», он бы наверняка все понял сразу, а так… разве что в процессе общую картину поймаешь, потому что нет опыта в складывании подобных головоломок. Неинтересны они ему были, а Дила никогда и ничего не навязывала.

Подвигав немного пластины, парень окончательно проснулся и понял одну простую вещь. Он ведь маг. Лабиринты построены для магов. И следовательно, все препятствия, которые в нем находятся, именно на магов и рассчитаны. А значит, он занимается ерундой.

— Ладно, попробуем, — решил Хият, нашел треугольник с символом «вода» и решительно прижал его пальцем, как норовившее сбежать насекомое. — Держи.

Энергия потекла по руке, собралась на кончике пальца, а потом, словно в плетение, влилась в треугольник. Он засветился зеленым. От него свечение перешло на другие треугольники и скоро светилась вся головоломка. А потом она задвигалась как живая. Треугольники встопорщились чешуей, дружно, с клацаньем опали, заскользили в пазах по доске.

Девушки за спиной Хията дружно охнули, он к ним зачем-то обернулся, а когда повернулся обратно, головоломка была собрана.

— Я же говорил, что должен быть смысл, — задумчиво сказал парень.

— Какой еще смысл? — спросила Айка.

— Ну вот же, — удивленно отозвался Хият и положил ладонь на головоломку. — Или вы читать символы не умеете? Тут, если опустить подробности, получается что-то вроде «Владейте честно и оберегайте достойно».

— Девиз стражи, — узнала изречение Айка и подошла к Хияту вплотную. — Нам туда теперь лезть?

Она указала на дыру в центре головоломки и парень кивнул.

Вообще странный вопрос. Там даже лестницу видно, а она спрашивает. Не через стену же она собирается идти. Стены здесь, наверняка заговоренные. И если изначально не задумано, что кто-то будет их ломать, поломать вряд ли получится.

— Нет, они неисправимы, — сказала женщана, заглянув в миску с водой.

Наблюдатели успели смениться во второй раз. Она получила все то же задание — следить за гостями из Большого Камня. И почему-то надеялась, что хотя бы до кого-то из родных учеников дошло, что эти ребята не хуже них, что в чужой город их отправили вовсе не потому, что они надоели в своем. Так нет же. Особенно радовали блондиночки Нети и Айка. Они заключили пари о том, когда Хияту, наконец, перестанет везти, и теперь ждали этого мгновения. Вместо того, чтобы включить мозги, задуматься и расспросить парня. Может, что-то новое бы узнали.

Балбесы, которым повезло попасть в одну тройку с меланхоличным структурщиком, все так же делили должность командира и, выискивая аргументы в свою пользу, успели вспомнить свои жизни чуть ли не с рождения. Структурщик тем временем то ли все доел, то ли просто заскучал, но сейчас он выстукивал на двери замысловатый ритм и о чем-то сосредоточенно думал.

Огневик, которого не смутила необходимость сломать стену, успел довести свою тройку до последней комнаты и зачем-то пинал дверь, ведущую к выходу. Чем-то она ему, видимо, не нравилась.

Второй огневик что-то доказывал своему противнику. Эта тройка, к всеобщему удивлению, прошла уже половину пути, причем без особых трудностей. Возможно, там помогла драка, но они тихо и мирно советовались, слушали друг друга и делали все, что умели.

Второй водник пытался доказать своей тройке, что воду можно слушать и даже услышать. Неизвестно зачем он стал это доказывать магу земли и огня, но добился только того, что над ним хихикали. Куда-либо идти эта тройка вообще не спешила. Находились они всего лишь в третьем помещении с начала.

Рыжая фурия грозно командовала совсем сникшими парнями, время от времени угрожая им артефактным кольцом. И можно было надеяться, что после этого они перестанут вести себя пренебрежительно в отношении других девушек. Мало ли на кого нарвутся. Позора потом не оберутся. Это наблюдатели за экзаменом рассказывать ничего не станут, а кто-то другой запросто, причем не стесняясь самих битых девушкой парней.

— В следующий раз меня не уговорят, — пообещала женщина миске с водой. — Не хочу больше быть наблюдателем. От этого настроение портится.

Миска промолчала, а женщина вздохнула. Быть наблюдателем — утомительное занятие и на самом деле практически бесполезное. За всем и всеми все равно не уследишь, особенно тогда, когда приходится следить сразу за многими. Смертельные случаи в лабиринте на самом деле плод усилий самих умерших или их сокомандников. Нет в лабиринте ничего способного убить. Ранить, да, может, но убить… это надо постараться. И в этом случае кто-либо спасти не успеет. Почти наверняка. Да и с кандидатами на цепь изначально все понятно. Почти все. Этот экзамен, скорее, проверка тех, кому и так цепь хотят дать. Некоторые именно в лабиринте начинают вести себя неадекватно: боятся, теряют уверенность или чувство самосохранения, начинают спорить не по делу или абстрагируются от происходящего, решив изображать мебель. Вот так и становится понятно — в стрессовой ситуации эти люди ненадежны, им если цепь и давать, то держать подальше от ответственности и опасностей.

Хият прошествовал мимо девушек, замерших с умным видом посреди помещения. Подошел к двери вплотную и, не меняя равнодушное выражение