почти безводных планетах, вроде Альфы.

— Что в будущем существенно увеличивает их предполагаемый ореол обитания, — закончил за него Карилис. — И если раньше мы могли хотя бы не допускать распространения ксеноформ за пределы водных планет Конгломерата, то теперь мы даже не можем отличить одного от другого.

— А они сами могут отличать? — спросила Карла.

Вопрос повис в воздухе, но комитетчик задумчиво сдвинул брови, глубоко погружаясь в размышления по этому поводу. Было видно, что его самого мучает тот же вопрос, ответ на который мог бы круто изменить тактику поведения одних и других, людей и первоначальных ксеноформов.

«У них есть солдаты, — припоминая рассказ на аудиенции с ксеноформом во время плена, подумал Ян. — Наши умельцы вывели гибрид солдата и заключённого, получив отлично обученного и беспринципного противника. Почему я решил про солдат? Потому, что в плен можно взять только того, кто воюет. А занимаются этим военные, как у людей, так и у них».

— Шеф, много думать вредно для мозга, — подвёл итог Лиам. — Думать это вообще к тебе, как к капитану. А мы можем стрелять, можем не стрелять, — он осклабился, — но лично я не собираюсь допрашивать каждую каракатицу, выясняя, из какого она рода, если та пытается мне голову оторвать.

Госсершвейн согласно закивал. Ему, как человеку военному, вообще были свойственны простые и прямые решения проблем. И если кто-то или что- то пытается нападать, значит его надо уничтожить. В редких случаях можно взять в плен. Атарх сейчас радовался возможности не принимать никаких решений, кроме необходимых на его должности и в его ведомстве. Ведомством у него были все его люди, служившие теперь ударной группой капитана Карилиса. Подполковник впервые с момента атаки на Иридию осознал, как же хорошо не быть главным, а свалить всю ответственность на того, кто тут капитан и кому по должности положено эти решения принимать. Он удовлетворённо потёр протез на левой руке, с тихим жужжанием сжав и разжав механический кулак.

Янис же в очередной раз раздумывал над происходящем вокруг его персоны. Сенат требовал возвращения, Комитет молчал, но в лице генерала Хеме предоставил отсрочку. Он потерял Дариуса, потом получил странные распечатки отчётов, подписанных его именем. И в то же время сейчас он узнал правду о том, почему вообще обострилась ситуация с ксеноформами.

«Вернуться на Эдарию? Попытаться донести до Сената увиденное? — Размышлял он. — Не все же там подписали пакт о молчаливой капитуляции Конгломерата. Не все. А кто? Кто тогда?»

Как раз этого он и не знал. И это ему предстояло выяснить. Пока что Карилис обладал только одним живым свидетелем произошедшего. Да и тот, мягко говоря, находился не в себе. К тому же, Сенат это не Комитет, с которым тоже бывало трудно договориться. Сенаторы не бывают в таких местах, как Иридия. А если и вылезают из судна осмотреться, то топчут поверхность таких планет, как Иридия-альфа, а не Платформа или военные полигоны.

Им будут нужны доказательства, свидетельства, причём, в таком количестве, что проще самому захлебнуться, чем достать всю кипу снимков и отчётности. Обыск на уцелевшем уровне дал только одно: все поняли, что работы велись секретно, разбитые на подуровни и никак не соединённые воедино. Где-то наверху, видимо, все данные сводились воедино. Но куда делся тот, кто этим занимался, где искать накопители данных и как их расшифровывать…

Янис помнил, что у него хранился архив журнала из лаборатории. Толку мало, всё равно нужны пароли и подтверждение доступа, но Жози может поспособствовать.

Янис поиграл желваками, вспомнив о женщине. Когда она набросилась на него и начала целовать, Ян оторопел и не сразу прекратил попытки домогаться его персоны. Усталость, постоянные гонки и перестрелки довели Карилиса до того состояния, в которое попадает каждый мужчина — он устал, и ему требовался отдых. Общество Карлы позволяло немного расслабиться и не чувствовать себя замшелым отшельником, но Жози пробудила в нем естественные мужские реакции, это-то он отрицать не мог.

«Как всё просто, как всё просто, — думал Ян, почему-то старательно не глядя на Карлу, сверлящую его взглядом так, будто видела сцену в боксе. — А почему не видела, собственно? Любопытства ей не занимать, а запись лежит в памяти Индиго».

Ему стало понятно, что происходит. Карилис вздохнул и встал из-за стола.

Лиам поймал взгляд капитана и неуверенно спросил:

— Мы отправляемся на Эдарию? В Сенат?

Остальные тоже посмотрели на капитана. Янис выглядел спокойным и сосредоточенным. Он стоял, сцепив за спиной руки в замок, и мучительно решал возникшую проблему. Расскажи он сейчас, какое сообщение прислал Сенат и что их там ждёт, команда явно призадумается. Они, безусловно, последуют за ним куда угодно, а вот про Госсершвейна такого он сказать не мог. Да и расскажи он подполковнику, что Комитет вообще не в курсе его найма, что тогда будет? Атарх не из тех, кто способен закрывать глаза на прямое неподчинение. А Карилис сейчас являлся опальным служителем закона, действующим на свой страх и риск. Понравится ли Госсершвейну такое положение дел? Вряд ли. В лучшем случае, он уйдёт и уведёт за собой своих людей. В худшем, у команды Яна появится серьёзная проблема из двух десятков обученных и сработавшихся военных, способных разобрать их всех на запчасти. Правда или полуправда, промолчать или что-то сказать? Как оправдать тогда тот план, который он собирается предложить?

— Капитан? — посмотрел на него Госсершвейн. Их взгляды встретились.