– Она… Ну, она уехала.

– Уехала? С чего она вдруг уехала?

– Я велел ей поехать. – Логан потер щеку ладонью. – Я отправил ее на Бермуды рисовать морских рачков для натуралиста, который поехал с ней.

Грант немного помолчал, а потом сказал то, что про себя думали все, включая самого Логана.

– Ты – тупой ублюдок.

Логан вскинул руки, словно защищаясь.

– А что я мог сделать? У нее талант. И у нее есть мечта. Я не хочу вставать между ней и ее мечтой. Мэдди вернется.

Надо все время помнить о том, что она непременно вернется.

Вернется, как пить дать.

Разве не так?

Каллум почесал голову.

– Ну, я понимаю, почему ты захотел, чтобы Мэдлин уехала. Но чего я никак не могу понять, почему ты не поехал с ней.

Действительно, почему он с ней не поехал?

Признаться честно, эта мысль ни разу не приходила ему в голову.

– Я не мог поехать с ней.

– Почему не мог?

– Мы только-только освоились на этой земле. Теперь я хозяин замка. Надо, чтобы кто-то присматривал за собственностью. И вам, братцы, я тоже нужен здесь. – Логан обвел товарищей взглядом. – Разве нет?

Ответом ему было деликатное покашливание.

Вот так, значит. Они в нем не нуждались.

– Понимаю, – сквозь зубы процедил Логан.

– Не то, чтобы ты нам надоел, – сказал Каллум, – но мы взрослые мужчины. Мы сами можем о себе позаботиться. Дома строятся. Земля засеяна. Даже Грант идет на поправку.

Каллум хотел его утешить, но получилось наоборот.

Логан чувствовал одну лишь опустошенность.

Если заветная мечта Мэдди являла себя не в самих письмах, а в рисунках на полях, то его тайные надежды маячили где-то на периферии его планов. Не земля была ему нужна, а семья. Свой близкий круг людей, которые ему дороги. Которым дорог он.

И любовь.

Вот эти пять потрепанных жизнью солдат и были для него семьей. Он заботился о них так, как заботился бы о самых близких родственниках. Если Мэдди ушла из его жизни, а его товарищи в нем не нуждались, то… кто он? И зачем он живет?

– Я думал, у нас настоящее братство, – сказал Логан. – Клан.

– Так и есть, – сказал Рабби. – И в этом соль. Настоящему братству расстояние не помеха. И ты можешь на нас положиться. Мы присмотрим и за замком, и за землей, пока ты будешь в далеких краях справлять с молодой женой медовый месяц.

Логан понятия не имел, что такое отпуск. Люди его круга в свадебные путешествия не ездят. И вообще, если и ездят куда-то, то только по делам. Но сейчас он так проникся этой мыслью, что мог думать только о том, как будет стоять рядом с Мэдди на палубе шхуны, несущейся на раздутых парусах по синему-синему морю, и как ветер будет трепать ее темные, распущенные волосы. Как он будет любить ее на белом прибрежном песке.

Наконец-то они смогут прогуляться по берегу моря.

– Какой сегодня день? – спросил Логан.

– Среда, – ответил Каллум.

– Еще не все потеряно, – решительно заявил Логан. – Я могу успеть на корабль до отплытия.

– Вот это дело, – одобрительно сказал Рабби, и его дружным гулом поддержали остальные. – Пойду готовить твоего коня.

Каллум принес Логану китель, и Маккензи сунул руки в рукава. Ни шейного платка, ни нарядных чулок на нем не было, и времени наряжаться тоже.

– Как я выгляжу? – спросил он у Каллума, сунув левую ногу в сапог.

– Как кот после драки, – услужливо сообщил ему Каллум.

Логан пожал плечами. Что теперь поделаешь? Либо она примет его таким, как есть, либо не примет совсем.

– Подожди, – вмешался Монро, заступив Логану путь. – Чтобы иметь хоть какой-то шанс успеть в Глазго до отплытия, вам надо было отправляться, – доктор вытащил часы и, глядя на них, произвел в уме кое-какие подсчеты. – Двенадцать часов назад. Это если вы поедете в карете. И, будучи вашим врачом, я не могу рекомендовать вам ехать верхом, принимая во внимание вашу недавнюю травму.

– Доктор ты или нет, – набычившись, прорычал Логан, – если тебе самому не боязно за свое здоровье, лучше мне не мешай.