вернусь из лабиринта, не стоит обо мне жалеть. Лучше порадуйся, что я наконец дошел до цели.

– Не-ет, – жалобно проныла девушка, норовя плюхнуться на колени. Но парни держали ее крепко.

– Но это не значит, что я готов сдаться. Хотя бы ради твоего друга я приму этот бой. И посмотрим, что на поверку окажется сильнее: кровавые таланты Книги или тысячелетний боевой опыт.

– Лазарь! – панически зашептала Лида. – Не нужно ничего проверять. Лучше скажи сейчас, в чем мой талант? Я же знаю, ты во всем разобрался! Я подслушала ваш с Анной разговор! Или ничего не работает и ты во мне разочаровался?

– Все работает, Лида, – улыбнулся Лазарь и перевел взгляд на кого-то за ее спиной.

Лида рывком обернулась: шагах в двух от них стоял, навострив уши, Креон. И поняла, что последний шанс потерян.

Но Лазарь, спокойно глядя Креону в глаза, продолжил говорить:

– Твой талант проявит себя в нужный момент. Просто вспомни, как я цитировал тебе ту единственную строчку, которая сохранилась в Книге: «Наследник владеет величайшим даром одним дарить долгожданное избавление, а жизнь других превращать в ад».

– Довольно болтовни! – над ее ухом рявкнул Креон. – Подать сигнал к марафону!

Кто-то, оттолкнув оцепеневшую Фрею, бросился к металлической коробке над дверью пещеры. Раздался уже знакомый Лиде жуткий тягучий звук, будто из человека тянули жилы.

Лазаря и Алешу несколько дюжих вечников впихнули в проем второй пещеры, в последний момент освободив их руки. Лида слышала, как под общий смех Креон глумливо объявил о какой-то форе, которую получают новички марафона.

Когда закрылась дверь, она машинально перевела взгляд на экран. Было хорошо видно, как в тусклом аварийном свете Санин и Лазарь оглядываются, коротко совещаются и бегом отправляются вглубь пещеры.

Примерно через полминуты створки двери вновь бесшумно разъехались: в лабиринт вошел Калеб. Он нарочито не спешил и позировал перед камерой, чем вызвал одобрительный смех и хлопки зрителей. Прошелся туда и сюда, закатал рукава свитера и размял кисти – новый взрыв хохота. Даже Фрея больше не выглядела испуганной и хлопала и смеялась наравне со всеми. Наверно, ее убедили, что ее другу ничем не грозит встреча с вечником без талантов. Смертный мальчишка и вовсе не в счет.

Калеб прекратил паясничать, раскланялся и деловито заспешил вглубь лабиринта. Через минуту он достиг первой развилки. Заглянул в оба прохода по очереди, снова повернулся к камерам и приложил сложенную ладонь к уху, словно прося у зрителей подсказку. А потом моментально выбрал один из проходов. Экранное изображение раздвоилось: теперь было видно и торопливо идущую первую пару, и Калеба, почти перешедшего на бег. Кажется, теперь он хотел как можно скорее одержать победу и выбраться наружу.

Видимо, Лазарь услышал шаги преследователя, потому что немедленно выбрал позицию для обороны: глубокую расщелину в камне. Задвинул туда Алешу, который, кажется, пытался возражать, а сам встал в проеме.

Калеб тоже остановился. Тревожно вгляделся туда, где его ждал Лазарь. А потом приложил ладонь к запястью. Лида оцепенела от ужаса, даже не зная толком, что за этим последует. Она увидела, как Алеша сначала прижал ладони к глазам, потом – к ушам.

– Ого, форменный приемчик Калеба! – услышала она оживленный шепот у себя за спиной. – Лишил всех чувств разом. А на гиганта вроде как не действует.

Действительно, Лазарь продолжал стоять и никакого беспокойства не проявлял. Хотя Лиде показалось, что взгляд его расфокусировался.

В этот миг она не узнавала своего друга. Теперь это был грозный воин, внушавший ужас даже без оружия, одной своей убийственной мощью. Калеб еще немного помялся на месте и снова сложил руки. На этот раз Санин с беззвучным криком рухнул на колени. Но Лазарь снова не пошевелился. Среди зрителей началось волнение: спорили о том, чувствует Лазарь боль или нет, и вовсю заключали ставки.

Калеб медленно запустил руку под длинный свитер и извлек нож. Не узкий клинок, каким пользовалась Джулия, а керамбит – с изогнутым лезвием и кольцом для указательного пальца. Один вид оружия внушал ужас.

Лазарь с усилием повел головой, нашел глазами камеру и вдруг коротко кивнул, будто побуждая Лиду сделать что-то – и не мешкать с этим. Может, закрыть глаза или убежать, чтобы не видеть неизбежного?

И в тот самый миг все вдруг сделалось таким очевидным, что Лида сама поразилась собственной тупости…

– Получи, Калеб, свой ад на земле, – прошептала она, украдкой складывая руки.

А в следующий миг трусливо закрыла глаза ладонями, не веря, что у нее в самом деле получилось.