– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, маленький Хранитель, – прошипела она и вытолкнула меня. Споткнувшись, я ввалилась в холл Коронадо. Колено подогнулось, и боль тотчас стрельнула в голову. Отчаянно желая тишины, я сняла кольцо с цепочки и надела на палец. Впервые за весь день. Звуки окружающего мира сразу стали тише. Я поднялась и вернулась в квартиру.

– Где, черт возьми… – начал Уэс, как только я открыла дверь. Затем он увидел меня и побледнел. – Господи, что случилось?

– Все в порядке, – попыталась я его успокоить и, подняв руку, увидела, что на ней кровь.

Уэс поспешил на кухню и принес влажное полотенце.

– Кто это сделал?

– Агата, – призналась я, вытирая лицо. – Но все в порядке. Со мной все нормально.

– Черта с два, Маккензи, – возразил он и, забрав у меня полотенце, промокнул мне подбородок.

– Все будет нормально, – поправила я.

– Как ты можешь так говорить? Она получила то, что хотела? Все уже закончилось?

Я покачала головой, превозмогая боль в голове.

– Еще нет, – сказала я, чувствуя, как защемило в груди. – Но скоро закончится.

Так или иначе.

– О чем ты говоришь?

– Не беспокойся.

Уэс с досадой выдохнул.

– Два дня назад ты порезала себя, а сейчас приходишь домой вся в крови и бросаешься загадочными фразами о том, что скоро все закончится. И я не должен волноваться?

Я взглянула на стенные часы.

– Пора собираться. Не хочу опоздать.

– Забудь о чертовых танцах! Я хочу знать, что происходит.

– А я хочу, чтобы ты не вмешивался, – я закрыла глаза. – Ты тут ни при чем.

– Ты и правда в это веришь? – воскликнул Уэс, швырнув полотенце на стол. – Думаешь, я просто буду сидеть сложа руки только потому, что ты избегаешь меня и скрываешь, что с тобой происходит? Ты таким вот образом решила избавить меня от хлопот?

– Уэс…

– Думаешь, я сам не ходил по этим местам? Не искал хоть какой-нибудь зацепки, которая объяснило бы, кто это делает? Думаешь, я не лежу без сна, пытаясь понять, что случилось и как тебе помочь? Я волнуюсь за тебя, Маккензи, и поэтому я никогда не останусь в стороне.

– Но я не хочу, чтобы ты лез в это дело! – Я впилась ногтями в ладони, пытаясь сдержать дрожь в руках. – Я хочу решить все сама. Мне это надо.

– Так не бывает, – возразил Уэс. – Мы напар…

– Мы не напарники! – оборвала его я. – Пока нет, Уэс. И никогда не станем напарниками, если я не разберусь с этим делом.

– Тогда позволь помочь тебе.

Я прижала ладони к глазам. Каждая клеточка моего тела хотела сказать ему «да», но я не могла. Я была готова рискнуть своей жизнью, но только не жизнью Уэсли.

– Маккензи, – я почувствовала, как он взял меня за руки и заставил их опустить. Голову наполнили звуки его ударных инструментов. – Прошу, скажи, что происходит?

Я прижалась к нему лбом.

– Ты веришь мне, Уэс?

– Да, – ответил он, и уверенность в его голосе отозвалась щемящей болью в моей груди.

– Тогда верь мне, – попросила я. – Верь, когда говорю, что должна сама пройти через это. Верь, когда говорю, что сумею, верь, когда говорю, что не могу сказать тебе больше. Пожалуйста, не заставляй меня тебе врать.

Глаза Уэсли источали боль.

– Что я могу сделать?

Мне удалось выдавить грустную улыбку.

– Ты можешь помочь мне накраситься. И отвести на фестиваль. Можешь танцевать со мной.

Уэсли глубоко вздохнул.

– Если ты себя убьешь, – прошептал он, – я никогда тебя не прощу.

– Я не собираюсь умирать, Уэс. Во всяком случае, пока не узнаю твое первое имя.

Он протянул мне полотенце со стола.