– Ну, для начала это… – он наклонился, взял меня за подбородок и совершенно неожиданно поцеловал, опалив губы дыханием.

От неожиданности я подскочила с дивана, намереваясь ускользнуть, но вместо этого оказалась плотно прижата к сильному и очень горячему телу. Даже я была не настолько невинна, чтобы не почувствовать его возбуждение.

Руки стискивали меня так, словно я была тряпичной куклой, а жадный поцелуй имел вкус выдержанного коньяка. Колвин злился, и этот поцелуй не походил на наш первый – нежный и трепетный. Сейчас меня затягивало, словно в водоворот. Я даже сопротивляться не могла, только уперлась кулаками, в одном из которых все еще был зажат скарабей, Колвину в грудь и тщетно пыталась отстраниться, с трудом вспоминая, зачем я это делаю.

Поцелуй пьянил, и я против воли начала отвечать, чувствуя, что теряю голову от умелых губ. Внизу живота стало жарко, а платье вдруг показалось слишком тонким. На груди оно прилегало, как вторая кожа.

Мужчина стал смелее. Руки прошлись по лопаткам, ниже к пояснице. Колвин сделал шаг, увлекая меня за собой, и спустя секунду я оказалась прижата спиной к стене. Жадные ладони скользили по шее, груди и опустились к бедру. Я тихо всхлипнула, пытаясь сохранить остатки разума, и уперлась в грудь мужчины сильнее, пытаясь избавиться от жадного напора. Колвин уступил не сразу. Когда оторвался от моих губ, в его глазах бушевали страсть и раскаяние.

– Зря ты сегодня пришла, Лара, – хрипло произнес он и осторожно, подушечкой большого пальца обрисовал контур моих припухших губ. – Я сегодня слишком зол на тебя и пьян. У меня есть для этого поводы. Целая охапка поводов. Один другого отвратительнее. И еще ты… такая сладкая, манящая и недоступная. Ты слишком живая и слишком близко, чтобы игнорировать это.

– Я бы не пришла просто так, – тихо заметила я, ощущая, как медленно отступает возбуждение. Мне было хорошо в кольце его рук. Хотелось прижаться ближе и поцеловать самой. Но так было нечестно. Ну и я боялась, что после этого не сможем остановиться ни он, ни я. Такого я не желала.

– Зачем же ты пришла?

Я дернула плечом, высвобождаясь из объятий, и уселась в кресло у камина. Подумала и поджала ноги. Когда Колвин находился от меня на безопасном расстоянии, мне было удобнее. Он больше не пытался подойти ближе, уселся на диванчик и выжидающе уставился на меня. А у меня внезапно пропали все до единого слова.

– Ну… короче…

– Никогда бы не подумал, что Королева горячих новостей будет мямлить и окажется косноязычна.

– Не знаю, с чего начать! – разозлилась я и вспыхнула. – Я действительно не отправляла заметку про ночное происшествие, – собралась с духом и выпалила я. Заметив, что Колвин собирается мне возразить, подняла руку, останавливая поток его слов, и продолжила: – Но если в редакции тебе сказали, что новость принес мой жучок… тогда это означает одно – кто-то залез в мою шкатулку и взял одного оттуда.

– Лара, – на лице Колвина мелькнула злость. – Не начинай придумывать и врать, пытаясь выгородить себя.

– Да подожди! – отмахнулась я. Даже обижаться уже не было сил. Хотелось быстрее рассказать. – Мне все равно, веришь ты мне или нет! – Это было не так, но развивать тему я не хотела. – Речь сейчас не об этом.

– А о чем тогда?

– О том, что когда я пересчитывала жучков, то вспомнила одну вещь. Там среди чистых жучков лежал и тот, с которого я стерла информацию, записанную прошлой ночью. Я не сразу поняла, почему он немного отличается…

– И почему же?

– Потому что во всех моих жучках стоит дополнительная защита. Я ее поставила после того, как перед дипломом мне одна кудрявая овца… – начала я, потом вспомнила, что вообще-то говорю с принцем, поэтому ойкнула и продолжила: – Короче, после того как мне удалили очень важный материал, я немного поработала над усовершенствованием модели…

– Информация не стирается? – понимающе кивнул Колвин.

– Стирается, но где-то в глубине этой маленькой тушки, – я протянула жучка Колвину, – обязательно есть копия. Может быть, с пробелами, может быть, не очень хорошего качества, но она там есть.

– Скажи мне, Лара, все газетчицы такие талантливые? Ты можешь доработать весьма сложный магический механизм.

– Не все. – Я пожала плечами. – Только те, у кого папы хорошие артефакторы. Он меня научил многому. Подозреваю – я величайшее разочарование его жизни. Так как талант артефактора променяла на колонку скандальных новостей.

– Ты сама сможешь достать информацию? – поинтересовался принц.

– Не знаю. Если бы там была запись о том, как принц Ленар нырнул в огромный торт к танцовщице (как это было на минувшем дне рождения), я бы попыталась. А так… страшно повредить информацию. Лучше бы этим занялся хороший артефактор.

– Я передам. И… – он замолчал. – Спасибо тебе. Не думаю, что там что-то важное, но ценна каждая деталь, которая поможет восстановить картину произошедшего.

– Не говорила, но жучка я выпустила раньше, чем выбежала и поняла, что случилось что-то страшное тогда, когда услышала крик.

– То есть он мог заснять тот момент, когда Георг упал?