Но принц понял и так и пожал плечами.

– Не знаю. Это первый драконий выводок, мы не представляем, сколько должно пройти времени. Думаю, скоро. А может быть, я просто слишком этого жду.

– Смотри-ка! – Я указала рукой с зажатым в ней бокалом на одно из яиц и подскочила ближе к магическому экрану. Точно. При ближайшем рассмотрении было хорошо видно, что по скорлупе идет тонкая трещина.

Колвин замер у меня за спиной и, казалось, даже забыл, что такое дышать. Мы завороженно наблюдали за тем, как тонкая кривая трещина расширяется, становится больше и скорлупа лопается. Новоиспеченные родители тоже наблюдали, но где-то там, по другую сторону стекла, и не делали попыток помочь. Я чувствовала, что задыхаюсь, потому что набранный в грудь воздух закончился, а вдохнуть еще раз я просто забыла. Секунда – и скорлупа развалилась, и из нее, оглашая округу противным воплем, появился первый малыш, светло-розовый, еще без чешуи, со смятыми крылышками и плохо стоящий на кривоватых лапках.

– Это, судя по окраске, девочка? Да? – прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Никогда не думала, что окажусь сентиментальной.

– Да… – прошептал Колвин и обнял меня сзади за талию. Это вышло так естественно, что я и не подумала отстраниться, тем более второе яйцо тоже шелохнулось. Нам с Колвином несказанно повезло, мы застали рождение чуда. Первый драконий выводок за долгие годы. Точнее, за долгие столетия.

Второй малыш оказался шустрее и выбрался, раскидав скорлупу. Он порадовал нас мужским, изумрудным окрасом.

– Будем спорить, кто в третьем яйце? – поинтересовалась я задорно, повернулась в объятиях Колвина и тут же утонула в глубокой зелени его глаз. Как- то сразу стало не до шуток. В горле пересохло, и я порывисто облизнула губы. Сердце в груди испуганно трепыхнулось и забухало так сильно, что стало даже неприятно.

– На поцелуй? – тихо прошептал молодой человек, сжимая меня в объятиях и сильнее привлекая к себе. Я не могла даже пошевелиться. Весь мир сузился до его губ, изогнутых в едва заметной улыбке. – Если вылупится девочка, целуешь ты…

– А если мальчик? – неизвестно зачем поинтересовалась я, теряя связь с внешним миром. Губы Колвина были так близко и так манили, что я не могла думать ни о чем другом.

– Тогда целую я… – отозвался он и неожиданно накрыл мои губы своими.

«Но никто ж еще не вылупился!» – хотела возмутиться я, но не смогла, утонув в водовороте ощущений.

Его губы были мягкими и нежными. Он неторопливо целовал меня, стараясь не сделать больно, но осторожные касания заставляли терять разум. Это было лучше любой самой изысканной ласки. Я не заметила, как обвила его шею руками и начала отвечать на упоительно-сладкий поцелуй. И лишь где-то на периферии сознания билась мысль: «Какого же демона я творю!»

– Прости… – Колвин отстранился и взъерошил волосы. Кажется, он был не менее потрясен, чем я сама. – Не думай, что позвал тебя сюда за этим… Но сдержаться было нереально.

– Смотри! – Я бросила взгляд за окно и заметила третьего вылупившегося драконенка – ярко-розового и неуклюжего. Наблюдать за малышами оказалось в разы проще, чем говорить о поцелуе, которого не должно было быть.

Колвин не стал настаивать и тоже уставился на трех копошащихся в гнезде детенышей.

– Они прекрасны, – умилилась я, чувствуя снова на глазах слезы.

– Хочешь назвать одного из них? – поинтересовался принц и ободряюще улыбнулся, когда я, не в силах вымолвить ни слова от восхищения, посмотрела на него.

– Конечно, хочу! Еще спрашиваешь?! – Я от восторга даже забыла обо всем.

– Тогда выбирай! – Он сделал щедрый жест рукой, а я зарделась, заметив, что взгляд принца ненароком скользнул по моим губам. Они еще слишком хорошо помнили вкус его поцелуя.

– Тогда я хочу назвать ту последнюю девочку – Рина…

Конечно, я рисковала, но, с другой стороны, сестра не любила на людях использовать милое домашнее сокращение. Для принцев она была Ринара, и если кто и знал уменьшительное имя, то точно не Колвин. Моя сестричка сходила с ума по Ленару, какое-то время даже взаимно.

Снова накатили грустные воспоминания, но я их отогнала прочь. Это мой вечер, и только мой, не стоит его омрачать. Мы ведь договорились с Колвином не вспоминать о существовании внешнего мира.

– Значит, она будет Риной, – улыбнулся принц и спросил: – Теперь скажи мне, Лара, ты по-прежнему не любишь сюрпризы?

– Даже не знаю, – честно ответила я.

Этот сюрприз был, конечно, волшебным, изумительным, но он заставил меня жалеть о том, что я задумала. Хотелось все бросить – и идеи мести, и скандальные снимки и просто остаться здесь с Колвином. Только ведь это невозможно, да и он не предлагает. А значит, нужно двигаться вперед и помнить – привязанность принцев скоротечна, да и интересы государства всегда идут впереди любви, что бы Колвин ни говорил всего полчаса назад.

Мы вернулись в замок уже вечером, когда стемнело. О поцелуе, словно сговариваясь, не вспоминали. Думаю, нам обоим стоило его осмыслить и