цвета форма на нём – зелёная наша или серая немецкая.

– Едем, вроде свои.

Уселись прежним порядком. Илья Александру приказал:

– Пулемёт приготовь. Если немцев увидишь, стреляй сразу и патронов не жалей.

Поехали. Разведчики пытались разглядеть, кто впереди. Как бы бинокль сейчас пригодился! Сто метров проехали, глазастый Саша сказал.

– Свои, фуражка на нём с красным околышем.

Напряжение сразу спало. У немцев рядовые пилотки носят, офицеры в первые месяцы войны фуражки носили, но красных околышей не было. Но в сорок втором году офицеры вермахта на кепи и пилотки перешли.

Въехал Илья на мост, мотоцикл остановил, слез, к командиру пошёл. Ба! Да это же капитан Кольцов из разведроты дивизии. Илья встречался с ним, когда его группа капеллана в плен взяла. Илья руку к пилотке вскинул.

– Старший сержант Сафронов!

– Узнаю! Ты какого чёрта на мотоцикле? Мы вас за немцев приняли, едва не постреляли.

– Немцы оборону полка прорвали, мы с остатками взвода выходили, наткнулись на немецких мотоциклистов, постреляли их.

– Пулемётик с мотоцикла лишним не будет, а то у нас один диск на Дегтярёва. Занимайте позиции за мостом.

Разведчики пешком пошли, Илья завёл мотоцикл, мост проехал, развернулся, технику в кусты загнал, но так, чтобы сектор обстрела хороший был. К разведчикам подошли другие бойцы.

– Хлопцы, покурить есть?

А разведчики некурящие оказались, руками развели. Довольно долго никого не было, потом на дороге показался мотоцикл-одиночка, за ним два крытых грузовика. Капитан бинокль к глазам поднял.

– Немцы, приготовиться к бою.

Разведчики, что с Ильёй были, подбежали к мотоциклу. Александр за пулемёт уселся, а остальные разобрали гранаты. Илья к Кольцову за кустами пробежал, упал рядом.

– Подпустим поближе, сразу из двух пулемётов ударим, – сказал Кольцов.

– Думаете, пехота в грузовиках?

– А ты думаешь, жратву тебе везут? Как мотоциклист на мост въедет, так и стрелять начнём.

Маленькая колонна приближалась быстро. Уже отчётливо видны лица за лобовым стеклом кабины «Опеля». Илья взвёл затвор, прицелился в мотоциклиста. Вот уже немец на мост въехал. Чего медлит капитан? Кольцов крикнул.

– Огонь!

Два пулемёта сразу огонь по грузовику открыли. Илья первой же очередью мотоциклиста снял. Грузовик, никем не управляемый, прокатился вперёд немного, наехал колесом на упавший мотоцикл и встал. Второй грузовик, прикрытый от огня первым, свернул в поле, пытаясь развернуться. Оба пулемётчика огонь на него перенесли. Хлопали выстрелы винтовок, стучали автоматы. «Дегтярь» замолк. Александр же патронов не жалел. Из кузова грузовика смог выпрыгнуть один солдат, да тут же и упал, сражённый пулей. Стрельба стихла.

– Сафронов, подойди, посмотри.

Илья окликнул Рахима.

– Сопиев, за мной!

Держа оружие на изготовку, подошли к первому грузовику. Илья на фаркоп ногой опёрся, руками ухватился за борт, заглянул в кузов. Мёртвые все, навскидку человек пятнадцать, да в кабине двое. Перешли ко второму грузовику. И здесь ситуация похожая. Разведчики вернулись. Илья доложил.

– Пехотный взвод, все двухсотые.

– Если взвод, так какие двести?

– Извините, товарищ капитан, убитые.

– Попонятней выражайся.

Илья мысленно чертыхнулся. Это в современной армии со времён афганской войны в радиопереговорах двухсотыми называли убитых, а раненых – трёхсотыми. За языком следовало следить, а то подозрения навлечёшь.

– Неплохо поработали!

Капитан довольно потёр руки.

– Товарищ капитан, выделите бойцов, оружие у немцев собрать надо, патроны. Пригодятся ещё.

– Разумно. Бери своих, тащи сюда всё, что найдёшь.

Пришлось сделать несколько ходок. Винтовки, несколько автоматов и один ручной пулемёт, а ещё три ящика винтовочных патронов. У немецких винтовок и пулемётов патроны одинаковые. Впрочем, в Красной армии тоже.