– Живы? И языка взяли? Молодцы!

– Мы на участке соседней дивизии вышли.

– Ничего, главное – языка взяли.

– Капитан Кольцов из разведроты сказал – священник он. Но командирские сумки я прихватил.

– Возвращаемся во взвод, там подробно доложишь.

Капеллан оказался «языком» ценным. По роду службы он посещал полки и подразделения дивизии, на допросе чётко показал дислокацию, назвал номера частей, фамилии командиров. Вкупе с картами офицеров-миномётчиков это давало информацию для штаба. Илья пожалел, что убили строевых командиров, которые более информированы, но кто мог предполагать нахождение священника в палатке.

Группа получила благодарность и два дня отдыха. Во взводе, как узнали, кого они взяли в плен, втихомолку посмеивались.

Через день командир взвода Кузин вызвал Илью.

– Знаешь, священник твой интересные сведения дал. Слева от наших позиций у немцев нет сплошной линии обороны, а есть ротные узлы обороны с большими разрывами между ними. Между ротами, в глубине, – миномётные батареи, разрывы прикрыть. Причём батареи без пехотного прикрытия. Не наводит ли на какие мысли?

– Наводит. Удобно в немецкий тыл проникнуть, «языка» взять.

– Молодец. Вот завтра вечером и пойдёте. Группа в прежнем составе, на передовую сам провожу.

Через наши траншеи разведчиков или сапёров всегда выводил командир подразделения, он и отвечал за своих людей. Потому что были удачные попытки изменников Родины. Под видом сапёров или разведки проходили в пехотную траншею, свободно выходили на нейтралку и шли сдаваться. После нескольких случаев выход стал только с командиром. Несколько позже наши «органы» воспользовались ситуацией в свою пользу. Группа якобы предателей шла через нейтралку, подходя к немцам, кричали.

«Не стреляйте, сдаёмся».

А когда до окопов или траншеи десяток метров был, лжепредатели забрасывали немцев гранатами и пускались наутёк. Несколько раз обман удавался. Потом немцы стали расстреливать из пулемётов перебежчиков, настоящих и ложных. Переходы прекратились. Перебежчики были, но одиночные, чаще всего уходили часовые – украинцы, прибалты, татары, русские, ненавидящие советский строй. Да и не в национальности дело, в идеологии. У кого-то родителей после революции раскулачили, другие рождены были в дворянстве и происхождение успешно скрывали. Многих советская власть обидела, часто незаслуженно.

На этот раз Илья срисовал на свою карту расположение опорных пунктов врага, линию фронта, где была, дислокацию частей. Всё по итогам допроса капеллана и ещё одного языка. По крайней мере, какая-то ясность есть. Вместе с группой наметили маршрут перехода. Александр сначала предложил пройти по небольшой лощине. Илья идею отверг. Немцы не дураки, сами понимают, где непрошеные гости с наибольшей вероятностью пойдут. Либо мины поставят, либо пулемётное гнездо. Идти надо там, где не ждут, отталкиваться от противного.

– Вот здесь перейдём, а дальше по полю.

– Рискованно.

– А кто увидит ночью?

Илья едва не ляпнул, что приборов ночного видения нет. Как старший группы, он распорядился приготовить верёвки и кляп.

Одна-две группы из взвода ежесуточно уходили в поиск за линию фронта, но никто ни разу не проболтался – куда, с каким заданием, секретность соблюдали все.

Следующей ночью Кузин проводил их в траншею. Уже стемнело, и группа сразу выбралась на нейтралку. Кузин при них, ещё когда в траншее были, расспрашивал командира роты, нет ли минных полей.

– Да я и немцев не каждый день вижу, – ухмыльнулся ротный. – Врать не буду, не знаю, наши сапёры к их позициям не ходили.

Илья на этот поиск подготовился более тщательно. Выпросил у старшины фонарик и трофейный компас. А про себя решил, если в поиске увидит в командирской сумке немца компас, курвиметр или ещё что-нибудь нужное, заберёт себе, хотя полагалось всё сдавать. Негоже быть попрошайкой.

Шли долго, потом легли и поползли. Да где же траншея? Неожиданно руки, которыми он перед собой землю щупал, погрузились в грязь. Дождей не было неделю и грязи быть не должно. Почти сразу голос подали лягушки. Судя по карте, которую внимательно изучал перед выходом, ни ручья, ни болта на нейтралке или в тылу немецкой позиции, не было. Вариант был один – сбились с пути, отклонились в сторону. Илья назад попятился, шепнул Рахиму.

– Прикрой меня, карту гляну.

Илью накрыли плащ-накидкой, он фонарик включил. Болотистое место обозначено было, но левее метров на триста. Немудрено, ночь безлунная, небо низкими тучами закрыто, ориентироваться сложно. А только место это было уже в тылу немцев. Прошли линию фронта и не заметили. Хорошо бы этим путём назад выйти. На карте карандашом помечен овал, ротный узел обороны, но он правее. Илья решил, что брать языка из роты не стоит, слишком мало знает. Тем более после случая с капелланом хотелось реабилитироваться, притащить действительно ценного языка. На карте через десять километров от передовой обозначен склад. Гражданское лицо полагает, что склад, это место скучное. Между тем полки получают боеприпасы, и по их расходу понятно, где