временным отсутствием какой-либо власти, заниматься преступным промыслом – грабить, насиловать, убивать.

В деревне, по крайней мере в избе, куда он постучался, встретили доброжелательно. Накормили пшённой кашей, дали хлеба, налили кружку парного молока. Илья поел, хозяева – муж с женой, лет пятидесяти, смотрели жалостливо.

– Где же твоя часть, товарищ боец?

– Не знаю. Пока немец силён. Техники у него много, прёт. Но это временно. Остановим, перемолотим, вперёд пойдём. Так что война долгой будет и тяжёлой.

– Говорят, Минск под немцем, – неуверенно сказал хозяин.

– Под немцем, правда. А вот Москву не сдадут, точно говорю.

– Сынок, как думаешь – уходить нам?

– Если не жалко хозяйство бросить, имущество нажитое, уходите. Однако немец опередит. Вы пешком, а он на машине, на танке.

– Вот и я так думаю, – вздохнул хозяин.

– Спасибо за угощение, – поднялся Илья из-за стола.

– Полина, хлебца отрежь бойцу да сала дай, – сказал хозяин.

Тут же небольшое лукошко нашлось, туда половину каравая хлебного уложили в тряпице, кусок солёного сала, пучок зелёного лука, редиску. Хозяин, может быть, и больше бы дал, да бедно в деревнях жили. Илья и этому рад. День-два о еде думать не придётся. Из деревни, вёске по-белорусски, на запад двинулся. Можно немцев и здесь ждать, всё равно придут, да натура у него активная. Зачем ждать, когда за это время врагу урон нанести можно? Он военный, присягу давал страну защищать, пусть и ценой жизни. Значит – пришёл его черёд. В своё время страна о нём заботилась, обучила, кормила- одевала, денежное довольствие приличное платила. Теперь долг возвращать надо, желательно с лихвой. Пусть страна другая – СССР, а не Россия. Земля- то одна и люди.

Подкрепившись у добрых людей, Илья направился на запад. Там враги, там его место. Но уже километров через десять наткнулся на группу красноармейцев. Причём неожиданно. Вышел на поляну, а с другой её стороны наши бойцы, до отделения. Сборная солянка, потому что петлицы разных родов войск. У троих – пехотные, красные, у двоих – чёрные, с эмблемами связистов, а остальные из БАО, батальона аэродромного обслуживания, у них петлицы голубые. На всех одна винтовка. От неожиданной встречи замерли. Илья среагировал первым.

– Я свой, русский. Откуда идём, бойцы?

Сразу напряжение спало. На середине поляны сошлись. Старший в отделении из БАО, сержант.

– Мы из-под Сморгони выбираемся.

Бойцы на лукошко поглядывают. Илья томить не стал.

– Чем богаты, тем и рады.

Порезал ножом хлеб, сало. Каждому по бутерброду досталось. Как поели, приободрились. Сержант спросил.

– Не подскажете, где наши?

– В Лепеле, точно, сам видел. Вот по этой дороге, не сворачивая. А где немцев видели?

– У Молодечно, восточнее километров десять.

Отдохнув, бойцы поднялись. Сержант к Илье подступился.

– Оружием, вы смотрю, богаты, не поделитесь?

– У вас же трёхлинейка есть!

– Антураж. К ней ни одного патрона.

Илья достал из набедренного кармана револьвер, протянул сержанту.

– В нём всего два патрона, учти.

– Спасибо.

Сержант «наган» за пояс брезентовый сунул.

– Вы не с нами?

– К Минску пойду.

– Занят он, связисты едва выбраться смогли, – предостерёг сержант.

– За совет спасибо, но мне туда.

Разошлись. Неизвестно, что сержант об Илье подумал. То ли задание специальное, то ли сдаваться идёт. С войной вся «накипь» голову подняла. Так всегда бывает в тяжёлую годину. Но Илья доволен. Бойцы, которых он встретил, не по хуторам разбежались, лихое время переждать, а к своим идут. Стало быть, присяге и долгу верны. Из таких хорошие вояки получаются.

День яркий, солнечный. Никакого компаса не надо, иди за солнцем, получится на запад. К вечеру вышел к пересечению железнодорожной ветки Полоцк – Молодечно – Минск и автомобильной дороги Борисов – Докшицы – Мядель. Залёг на опушке леса понаблюдать. Как автоколонна покажется, будет