Он торопливо шел, пробираясь через толпу горожан, продолжавших праздновать день рождения дочери своего правителя. Руки судорожно сминали края глубокого капюшона, и Розаф каждый раз воровато вздрагивал, когда нечаянно задевал плечом прохожих. Тогда он еще ниже склонял голову, пряча лицо от посторонних взглядов, и ускорял шаг.

Старый маг взмок от усилий, не припоминая, когда последний раз так спешил. Его серебристая борода была заплетена в косу и спрятана под длинные темные одежды. Туника мешала быстрой ходьбе, маг путался в ней, то и дело едва не падая на пыльную дорогу. Розаф тихо и яростно бормотал проклятия, выискивая кратчайший путь.

Выйдя на одну из площадей неподалеку от городского рынка, Розаф замер, поскольку ощутил едва приметную дрожь под подошвами своих сапог. Старик вздрогнул и прижал к груди священный медальон, укрытый одеждами, но затем облегченно выдохнул, когда громадная тень накрыла площадь. Один из величественных франгаров приземлялся неподалеку, поднимая с дороги волну горькой пыли и разноцветные лепестки.

Просто франгар… Розаф заставил себя продолжить путь и не отвлекаться более. Он пересек вымощенную брусчаткой улицу, спускаясь вниз, к самому рынку. Здесь было еще более шумно и людно, чем обычно. Взгляд резали яркие краски разноцветных флагов и нарядов все прибывавших гостей города. Мимо мага пронесся экипаж, едва не задевая его, не успевшего отступить на обочину. Розаф зло взмахнул рукой, кидая заклинание, и на полном ходу одно из колес отлетело, отчего экипаж перевернулся, а испуганная лошадь привстала на дыбы.

Послышались взволнованные крики, и старик поспешил прочь, вскоре достигая многочисленных запутанных рядов рынка. Терпкий запах трав и сушеных соцветий, подвешенных на одном из прилавков, заполнил легкие, заставляя Розафа шумно вдохнуть. Он любил этот аромат и безошибочно мог определить любое из предлагаемых продавцом растений. Но сейчас отмахнулся от слишком назойливого фарийца, устремляясь к едва приметному домишке, одному из многих расположенных в этой части рынка.

Они стояли так плотно, словно росли друг из друга, с покосившимися крышами и замысловатыми вывесками, предлагавшими приобрести диковинные товары со всего Роеланда и даже запредельных земель. Розаф последний раз обернулся, еще глубже надвигая свой капюшон, и, убедившись, что остался незамеченным, толкнул старую дверь. Она со скрипом поддалась, сверкнув при этом витражным стеклом у самого верха. Запах горящих свечей смешался со сладковатым ароматом зелья, которое готовила хозяйка. Двери резко захлопнулись за спиной мага, и женщина, стоящая за прилавком, закупорила небольшую темную бутылочку.

Огонь множества свечей дрогнул от внезапного потока воздуха, отчего на стенах маленького помещения заплясали причудливые пугающие тени. Словно духи умерших, они восстали за спиной хозяйки, клубясь призрачным туманом. Она не подняла взгляд на вошедшего старика. Женщина продолжила неспешно расставлять зелья в небольшую деревянную коробку, устланную сушеными травами, скрывая лицо под капюшоном своей неизменной накидки. Он был таким глубоким, что Розаф видел лишь губы и изящный подбородок.

— Твои звезды слепы, придворный маг Розаф.

Тихий мелодичный голос женщины заставил мага вздрогнуть и скинуть свой капюшон, поскольку сделалось слишком душно, да и не было причин скрываться перед хозяйкой.

— Они никогда не ошибались! — яростно мотнул он головой и сделал шаг к прилавку, заставленному всевозможными сосудами и тканевыми мешочками с сушеными семенами.

— Ты солгал, старик. — Губы женщины изогнулись в опасной улыбке, и Розаф почувствовал все ту же дрожь под ногами.

Страх охватил придворного мага. Он окутал его, словно те самые мрачные тени, которые ластились к Мартайн, одной из сестер Вахайра — мертвой пустоши, что простиралась за пределами славного Роеланда. Призрачные тени заскользили по пыльному деревянному полу, подбираясь к ногам старика, но он не рискнул применить магию, чувствуя, что тело оцепенело.

— Я не лгал, эйслин Мартайн, — побелевшими губами проговорил Розаф и вновь прижал к груди свой медальон, — я лишь передал то видение, что открылось мне…

Женщина оперлась ладонями о край стола. Маг наблюдал, как дерево под пальцами ведьмы чернеет, превращается в труху и осыпается на пол, пачкая остроносые башмаки хозяйки.

— Ты предсказал мне гибель последнего из мужчин рода Кайонаодх во льдах Ильхада. — Теперь голос Мартайн понизился, а вместе с этим вновь дрогнула земля. — Не ты ли клялся, что именно это сказали тебе звезды, придворный маг Розаф? Ты забыл, какова цена твоей лжи, старик?

— Видимо, это испытание нашей веры… посланное богами… — прошептал маг, делая неуверенный шаг к своей хозяйке. — Я видел, как сердце дракона остановилось, я видел его смерть…

— Но он жив! — Мартайн отпрянула от стола, и огонь свечей дрогнул, словно от внезапного порыва ветра. — И именно кровный наследник Бриартака