Я не только добралась до ворот, я в них прошла, поднялась на вершину холма внутри каменной ограды и огляделась. Даже деревьев тут не росло. Ровные зеленые склоны, покрытые щетиной цветущих трав. Ни души — ни рыцарской, ни конской. Даже кузнечики не стрекочут.

Пришлось ни с чем ковылять обратно. Солнце уже вовсю жарило, день обещал быть знойным, а на душе так и вовсе кипела обида с негодованием.

Светлое Небо, я просто поражаюсь дремучим феодальным нравам этой земли. Мужчины! Воины! Маги! Завели девушку в безлюдную глушь, бросили в незнакомом месте и исчезли. А ведь они наверняка цвет рыцарства и образчик благородства!

Внезапно над головой пронеслись тени. Пара крупных черных птиц перелетела от угловой башни стены до надвратной и скрылась.

Я с подозрением за ними проследила. Откуда мне знать эти ваши волшебные миры, может, тут запросто высокий и отнюдь не тощий мужик под метр девяносто ростом нарушает закон преобразования массы и превращается в птичку, пусть не воробья, но и не в страуса с весом этак под семьдесят килограммов на глазок!

Стоило затихнуть карканью, как подозрительно заскрипели ржавые ворота. А ведь ни ветерка. И я, внезапно испугавшись, припустила со всех ног к выходу. У меня не только порталофобия обнаружилась, а еще и клаустрофобия причудливого вида: не важно, сколько квадратных километров огораживает каменный пояс, я не хотела оставаться внутри, если его «пряжка» вздумает застегнуться.

Выбежав, я промчалась довольно далеко в том направлении, откуда пришла, но дамские наряды не рассчитаны на такую прыть, — от бега подвязка чулка съехала, и боб, спрятанный под ней, выпал. Мне даже послышалось, что малыш тоненько ойкнул. Или показалось? Потому что писк слился с далеким карканьем.

Я остановилась и подобрала потерю. А в тот миг, когда я сжала подарок айрани Зим в кулаке, меня словно в спину что-то толкнуло. Я оглянулась и замерла, не веря глазам: в абсолютной тишине над пространством, окруженном стенами, вырастал огромный величественный замок.

А через миг бок о бок, как сиамский близнец, вытянулось еще одно здание, отличавшееся только цветом крыши и расположением бойниц и фортификационных выступов. А от него отпочковалось третье, длиннее и ниже, за ним четвертое, в виде высоченной восьмигранной башни с тонким и длинным шпилем, увенчанным гербом, сверкающим в лучах солнца.

На этом архитектурная феерия не закончилась. Я насчитала с десяток самых разных крыш, выросших за стенами, как грибы. Настоящий город! И сами стены, казалось, раздвинулись и подросли, а там, где раньше виднелись проломы, теперь сияли заплаты — мощные металлические сооружения, назначение которых было для меня загадкой. Наверняка что-то магическое.

Только сейчас до меня дошла ирония в словах графа: «Масштаб в данном случае существенен…» Не то слово! Масштаб меня раздавил. Надеюсь, под замком Ворона, куда меня наняли экономкой, подразумевалось какое-то одно здание, а не вся каменная грибница. А если вся, так меня и это не пугает, но пятнадцать золотых в месяц — это не та сумма, которую должны платить главной блюстительнице порядка в мини-городе под названием Орияр-сити. Меня надули!

Но ведь я только что собственными ногами топтала пустую вершину холма! Иллюзия пустого места не позволила бы мне и шагу ступить внутри стен. Тут что-то другое. Я наблюдаю мираж? Настоящий Орияр-Дерт находится где-то в другом месте, а передо мной красуется его проекция?

Как просвещенная девушка земного двадцать первого века, я знала и о теории множественных вселенных, и о множественных измерениях пространственно-временного континуума. А уж магия могла сделать и оправдать что угодно.

Я разжала кулак, посмотрела на боб. Не он ли стал ключом к видению? Ну, это легко проверить. Отвернувшись от преображенного Орияр-Дерта, я поправила чулок и снова спрятала подарок матушки Зим под подвязку. Карманов у моего нового платья не было. Видимо предполагалось, что они будут на фартуке, но об этой детали служебной формы все забыли.

Медленно обернулась.

Крыши, башни, флаги и гербы не исчезли.

И как это понимать? Я потерла правый висок. Может, «вьюнок» снова ожил? Или сам Ворон позволил увидеть свой настоящий дом?

Пока я размышляла, из распахнутых ворот выехал мужчина верхом на небольшом животном, смахивавшем на ослика длинными ушами, но, в отличие от земных осликов, оно обладало пятнистой длинношерстой шкурой. Позади него бодро перебирал копытами еще один длинноухий.

Когда всадник приблизился, я с изумлением узнала сэра Кенза. Его длинные ноги волочились бы по земле, если бы он, высоко задрав колени, не вдел носки сапог в кожаные стремена. Колени смешно оттопыривались в стороны, и всадник походил на кузнечика. Лицо у Кенза было красней вареной свеклы.

— Ну вот вам вместо жеребца, мэйс Вирт, — зло выдохнул он. Отвязал поводья второго животного от седла и бросил мне. И промахнулся специально; я не успела поймать и не стала наклоняться.

— Что это?

— Ослица. Первый раз ослиц видите, мэйс Вирт? — Конечно, сказал Кенз не «ослица», а другое слово, но мой мозг перевел его именно так.

— И ослов. — Я постаралась не расхохотаться, но голос красноречиво дрогнул. — Но это же вьючное животное, а не верховое, — скептически посмотрела я на четвероногое недоразумение. Из-за грязной длинной шерсти трудно было определить его половую принадлежность. — Это точно ослица?