Вспомнив рогатого выходца из преисподней и его клыки, я вздрогнула и принялась снимать с себя рваную одежду и натягивать ее кружевную видимость. Черт с ним, с платьем. Я и не такое открытое носила дома. Но если некромант меня выгонит, то уже никто не защитит от злобного демона. Натурального демона, боги мои!

Белье я оставила свое. Чулки с подвязками пришлось надеть, они выглядели совсем новыми. С крючками платья пыталась справиться сама, но безуспешно. Помучившись, сняла его. Подумав, выдернула нитку из вышитой золотом каретной подушки.

— Мне нужна иголка, — громко сказала я. — Тут… кружево порвалось. Я дочь рыцаря и не могу…

В карету просунулась рука со стальной иглой в крепкой мозолистой ладони — большой походной иглой с ушком, в которое и ворона может проскочить.

— Держите.

Кажется, это сэр Гринд. Надо же.

— Благодарю.

Сцапав иглу, я продернула в нее длинную золотую нить и аккуратно продела в крючки и петли платья.

— Вы там живы, мэйс? — Граф явно терял терпение.

— Еще пару минут, милорд. Дырка великовата.

Некромант отошел, и я услышала его негромкий голос:

— Что за рванье ты притащил, Кенз?

— Кхм… Уж что дали, мой лорд, то и принес. Я и не рассматривал особо.

Осторожно, чтобы мое плетение не разъехалось, я надела платье и, заведя руки за спину, аккуратно потянула за концы золотой нити. Мое счастье, что Кенз ошибся с размером, не разглядев толком мою талию в мешковатом платье, и крючки с петлями сошлись легко. Кое-как закрепив концы нитей, я поправила пышные и многослойные, но полупрозрачные юбки с кружевным верхом.

По сути, я была искусно раздета. Лиф, отделанный воланами из органзы, едва держался на узких бретелях, приспущенных на плечи. Спина обнажена до лопаток, а декольте оказалось неприлично глубоким и почти ничего не скрывало. Это платье можно было носить только с помощью клея или магии.

Я кое-как причесала пальцами волосы и заплела косу. И — чуть не забыла! — спрятала боб за подвязку чулка. Вдела ноги в старые полуразвалившиеся сапожки — великолепное сочетание, просто оборжаться уродам. И отдернула занавеску.

— Я готова, милорд.

Дверца тут же распахнулась, и серые глаза изумленно осмотрели мои обнаженные плечи и едва прикрытую кружевом грудь, оценили степень прозрачности юбок, сквозь ткань которых просвечивали ноги. Бросив зверский взгляд на Кенза, граф сам протянул мне руку в перчатке.

— Мэйс Вирт, вам придется еще раз выйти, нужно проверить карету.

И почему они раньше не додумались?

Я двигалась так, словно столб проглотила: спина прямая и каменная, не дай Небо нитка лопнет.

Не лопнула.

Но это же еще не конец. Еще надо обратно сесть и доехать… куда-нибудь, где можно купить нормальное платье. В счет будущей зарплаты.

Свита графа, к счастью, молчала. Все мужчины отводили глаза, только наглый Кенз глазел, ухмылялся и норовил так развернуть коня, чтобы увидеть мою полуголую спину, а ее и без того обжигало взглядом Ворона.

И тут сэр Гринд снова потряс меня. Выругавшись под нос, он спешился, снял свой плащ и накинул мне на плечи. И даже вспомнил об учтивости:

— Позвольте, достопочтенная дама…

— Спасибо, сэр рыцарь, — прошептала я.

— Простите его, мэйс, — так же тихо ответил Гринд. — Молод он еще.

Я пожала плечами и отвернулась, даже не уточняя, кого имел в виду командир гарнизона: своего подчиненного Кенза или сюзерена. Их молодость — не оправдание хамству и грубости. Была бы перед ними не Тайра Вирт, а Тиррина Барренс, эти «рыцари» были бы сама любезность. А над служанкой можно и поиздеваться. Лицемеры.

И ничего не поделаешь: феодальный менталитет во всей красе.

За моей спиной полыхнуло синим пламенем: некромант уничтожал старое платье и обеззараживал карету от чужой магии. Интересно, чего он боится? Как айэни Зим может навредить ему, если он такой сильный маг, как говорят? Странные у них отношения. Впрочем, я слишком мало знаю об этом мире, чтобы правильно оценивать их поступки. Не думаю, что граф тут в парке мается дурью, вместо того чтобы отдыхать после такого напряженного дня.

— Можно ехать, — устало распорядился Дэйтар Орияр. — Мэйс Вирт, вам будут компенсированы все неприятности, которые вам пришлось здесь пережить.

— Не все можно заштопать золотом, милорд, — сказала я тихо, чтобы услышал только он.

— Верно. Но вы едва не стали невольной предательницей моих интересов. На ваши вещи было навешано столько следящих, гипнотических и прочих