трава костелома, оборотнической сыти, болотной вейки, веегона и еще что-то незнакомое, чему я и названия не знаю. Провались я в Бездну, если это травы для бабских настоев от беременности. Явно не целебная смесь. Тут что-то другое. Нутром чую — дрянь.

Граф протянул руку вниз ладонью, и от нее потекло зеленоватое сияние, сгустившееся облаком над моим рассыпанным сокровищем.

— Любопытно. Надо будет проверить.

Дэйтар Орияр легонько пошевелил пальцами, и зеленоватое облако окрасилось синими искрами, а рассыпанная трава поднялась в воздух вместе с пылью и, свернувшись в жгут, ввинтилась в зев раскрытого мешочка. Туда же плюхнулись нетронутые баночки.

— Возьми это, в замке разберемся, — сказал некромант. — Больше подарков от матушки Зим нет?

Гринд, которого я уже ненавидела всей душой и тщетно пыталась убить взглядом, окинул меня столь же убийственным взором с ног до головы.

— Ее платье, — заявил он.

— Только посмейте! — процедила я не менее ледяным тоном, но непроизвольно обхватила плечи руками. — Я буду жаловаться королю!

Некромант пожал плечами.

— Жалуйтесь сколько угодно, мэйс Вирт, но вам придется переодеться. Ничего из вещей, созданных или обработанных магией айэни Зим, не должно попасть в мой дом. При всем моем к ней уважении. Не понимаю, на что она надеялась. Айэни прекрасно знает мои принципы.

— Но не теряет надежды просочиться, — ухмыльнулся сэр Гринд.

— Тогда зачем вы согласились нанять меня, милорд? — задала я резонный вопрос.

Дэйтар Орияр даже не посмотрел в мою сторону, гад пернатый. Мол, кто ты такая, чтобы перед тобой графья объяснялись?

— Кенз, позаимствуй в обители женскую одежду, — сказал он, развернувшись к свите. — Только очень быстро. И не ошибись с размером.

— Обижаешь, мой лорд. С моим-то опытом? — хохотнул рыцарь, разворачивая коня. Кнут, как я заметила, уже был свернут и приторочен к седлу.

Напрасно я думала, что всадники не протиснутся сквозь частокол деревьев. Кенз направил жеребца прямо в чащу и растворился. Проклятые маги! Как они это делают?

Пока мне добывали платье, я стояла молча и неподвижно, как памятник оскорбленному достоинству. Все силы уходили на то, чтобы не расплакаться. Никто еще так меня не унижал, даже опекуну не удавалось. Ветерок трепал мои распущенные волосы и рваную юбку, высушивал злые слезинки.

На меня никто не обращал внимания. Пофыркивали лошади, недовольные тем, что им не позволили пощипать парковую травку. Всадники дремали в седлах, пользуясь минутой передышки. Маги, перебрасываясь короткими репликами, исследовали мои волшебные гребни и шкатулку с расческами.

— Как интересно сработано, Дэйтар, — послышался густой бас сэра Гринда. — Не могу понять, зачем тут резонатор? И на каждом кристалле заклинания отличаются.

— Похоже на обучающие кристаллы. — Граф провел пальцем в сантиметре от гребня, украшенного узором из разноцветных стекляшек, вдавленных в кость.

И тут я почувствовала, как за край подола кто-то уцепился и пополз вверх, — большой и тяжелый, как майский жук. Подавив истошный визг (леди не орут как недорезанные), я опустила взгляд и в неверном свете факела, воткнутого в специальный рожок на карете, увидела… жука. А через миг поняла, что никакой это не жук, а боб матушки Зим, каким-то чудом не попавшийся на глаза магам.

Если бы я не была так зла на ограбившего меня некроманта, я бы стряхнула гадость и отошла подальше. Но я была страшно зла. Поэтому, дождавшись, когда боб поднимется выше, я незаметно отцепила его и спрятала в карман. Нечисть сразу притихла.

— Что-то долго Кенз не возвращается, — хмуро заметил Гринд.

Граф ухмыльнулся.

— Боюсь, он перепутал обители.

Кенз появился только через четверть часа, по моим ощущениям. Отец всегда хвалил меня за то, что я хорошо чувствую время. В этом мире способность меня не подводила, может быть, потому, что суточные и годовые циклы оказались очень близки.

Прибывший загрузил объемную коробку в карету.

— Вы можете переодеться, мэйс Вирт. — Граф показал на транспорт. — Не пугайтесь, внутри будет магический свет для вашего удобства.

Я забралась в карету. Тут же зажглись четыре ярких шара по углам. И только задернув шторы и рассмотрев одеяние, я поняла, как мерзко надо мной подшутил этот засранец Кенз. И наверняка с одобрения хозяина-некроманта!

В коробке было не монашеское одеяние. Там лежали бесстыжие кружевные тряпки винного цвета, белье и чулки с подвязками, наверняка снятые со шлюхи из ближайшего борделя. И крючки платья застегивались на спине! И корсет отсутствовал!

— Вам помочь, мэйс Вирт? — с наглым смешком поинтересовался Кенз, но к шторкам и дверцам никто не полез.

Хотелось кого-нибудь убить. Хотелось орать матом и биться головой о стену. Хотелось домой, к папе. И даже к маме, давно бросившей нас. Дико хотелось сесть за руль и умчаться из этого поганого мира, вдавив газ, с запредельной скоростью.

И чтобы эти дикари провалились к демонам.