Отпихнув служанку ногой, барон приказал ей встать. Открыл щеколду и распахнул дверь.
— Идем. Отдашь мне остальное. А за попытку обокрасть меня — никаких теперь наград!
И вытащил ее за руку, оставив дверь открытой настежь.
Я минут пять сидела, не в силах пошевелиться. По щекам сбегали слезы и капали с подбородка на льняную скатерть. Боже, как мне было себя жалко, дуру доверчивую! Так же, как в первый день, когда я очнулась на больничной койке в чужом мире и думала, что сошла с ума.
Никогда больше. Не верить. Никогда. Никому.
Шум из коридора наплывал волнами. Слуги шныряли туда-сюда, черными тенями проскальзывали маги, позвякивали шпорами стражники. Не уйти. Слишком оживленно. Да и куда идти без денег и документов, без провожатых?
Я даже города не знаю. За два года, как меня перевезли из лечебницы в особняк, я лишь несколько раз покидала дом, да и то в закрытой карете. Меня возили в ту же лечебницу, исцеление я проходила в несколько этапов, целители контролировали состояние, а заодно убеждались, что магия к графине Тиррине Барренс еще не вернулась.
А ведь я даже не знаю, какие таланты были у прежней хозяйки этого тела. Лисси говорила, Тирра была универсалом. Но разве можно теперь верить ее словам? Набор книг по магическим наукам в моей личной комнате убеждал, что это так, но книги можно принести, опекун, будучи магом, знает в них толк.
Нестерпимо зачесался «вьюнок», напомнив о себе. Может быть, загадка его появления как-то связана с магией Тиррины Барренс? Мне нужно найти тех, кто хорошо знал виконтессу до трагедии и не связан дружбой или службой с Гинбисами.
И этот человек находится в доме.
И зовут его граф Дэйтар Орияр, некромант, Черный Ворон его величества, друг или недруг детства Тиррины, мой бывший жених. Кто, как не он, знал о способностях девушки? Ведь невозможно вернуть, если не знаешь, что возвращать.
Веточка «вьюнка» вылезла на ухо и куснула мочку. Интересно, на какую мою мысль татушка так сердито отреагировала?
Я поднялась, подошла к распахнутой двери и прислонилась спиной к стене рядом с косяком, прислушиваясь к обрывкам разговоров. И вздрогнула, когда в комнату быстрым шагом вошла матушка Зим, захлопнула дверь и, не увидев меня, всплеснула руками, уронив на пол толстую потрепанную книгу.
— Сбежала! Ах, что же она натворила, глупая! Пропадет ведь, а с ней и все мои надежды вернуть мою ученицу! А вы почему не остановили, бездельники? — Старушка погрозила стенам кулаком, и они опять поплыли, превращаясь в глазастые и шевелящие лапками паучьи сети. А за серой паутиной клубилось что-то багровое, жуткое. И моя спина ощутила шевеление…
С визгом я шарахнулось от стены, а бабка развернулась и сцапала меня за руку. Мгновенно логово обрело прежний чистенький вид.
— Вот ты где! — воскликнула колдунья. — Куда ходила?
— Никуда. Тут и была.
— А что визжала? Разве не узнала меня?
— Пауков боюсь!
Глаза старухи неимоверно расширились, а потом резко сузились.
— Ты видела? Не может быть! Что ты видела?
— Паучка! Черненького! — выпалила я и, уходя от ее пронизывающего взгляда, наклонилась подобрать книгу. — На паутинке с потолка спустился прямо на нос!
Матушка Зим недоверчиво покосилась на мой нос и фыркнула:
— Нашла чего бояться! Пауки безобидные и полезные насекомые. Без них расплодилось бы полно всяких разносчиков заразы — комаров, мух, жуков. Людей мор бы выкосил без пауков. Их беречь надо, а не бояться. И они не кусаются.
— Некоторые кусаются.
— Ерунда, — отмахнулась матушка Зим и отвела мою руку с книгой. — Это я для тебя принесла. Тут советы по домоводству и примеры, как надо руководить слугами и вести учет в хозяйстве. Настольная книга Тирриной бабушки, она у нас вместо экономки была, каждый свечной огарок считала, сквалыга. Садись, обновим повязку на ноге и займемся твоим лицом.
— Так граф Орияр согласился взять меня в экономки?
— Сказать я ему про тебя сказала, и он согласился с тобой побеседовать, когда дознаватели уедут. Он не глядя-то никогда ничего не берет.
Отойдя от недавнего ужаса, я даже нашла в себе силы улыбнуться:
— То-то он на свою невесту даже не взглянул!
Старушка споро вытащила из сундука неглубокие чаши, серые и бордовые свечи, пузыречки, полотняные салфетки, разложила их на столе и, забрав
