Тот же безжизненный тон, такое же отсутствие эмоций. Бен-Рой сжал зубы.

«Чертов сукин сын, – подумал он. – Я изливаю перед ним душу, а он даже не пытается сделать вид, что говорит с чувством. Может, это против принципов ислама, но хотя бы притворился ради дружбы. Интересное положение: ко мне теплее относятся бармен и две надравшиеся куколки, чем человек, которому я спас жизнь».

– Понимаю, это была неудачная мысль позвонить тебе так поздно. – Он был не в силах скрыть раздражения. – Хотел попросить тебя кое-что сделать в связи с расследованием, которым сейчас занимаюсь. Признаю, был не прав…

– Нет, нет, все в порядке. Скажи, чем я могу тебе помочь?

Его слова звучали как-то странно, бессвязно. «Может, он болен или это действие наркотиков, и в этом все объяснение», – подумал Бен-Рой.

– Халифа, ты в порядке? – спросил он.

Молчание.

– Ты в порядке? – повторил израильтянин. – Ты какой-то не такой. Пусть это ерунда: я сказал тебе, что у меня будет ребенок, и мне показалось, что тебя это нисколько не обрадовало. Вроде как и внимания не обратил.

Снова послышался тихий чмокающий вдох – египтянин затянулся сигаретой. А когда заговорил, голос был непритворно виноватым:

– Прости меня, друг. Конечно, мне это интересно. И я рад за тебя. Рождение ребенка – великое событие. Вот только…

Снова чмокающий звук, новая затяжка. Раздражение Бен-Роя сменилось смутной тревогой.

– Что вот только?

В соседнем зале голос футбольного комментатора взвился до самых вершин. Послышались крики болельщиков: «Катан, вперед! Катан, пасуй в центр!»

– Халифа, у тебя что-нибудь не в порядке?

Женщины у стойки чокнулись и снова прыснули. «Дайер стрейтс» сменила Бритни Спирс, исполняющая «Токсик».

– Халифа?

– Будь все неладно!

– Халифа!

– Да, кое-что не в порядке.

В трубке послышался сдавленный хрип, который, если бы не шум в баре, Бен-Рой принял за рыдание. Его тревога усилилась.

– Что случилось? Расскажи мне, Халифа.

Снова возникла пауза, словно разговор проходил с запозданием во времени. Но вот египтянин начал объяснять – про лодку, про несчастный случай. Но его голос внезапно заглушил восторженный рев из соседнего зала – «Маккаби» наконец удалось загнать мяч в сетку и сравнять счет. Бен-Рой прикрыл рукой ухо и, стараясь избавиться от шума, наклонился почти к самому столу.

– Прости, не расслышал. Что ты сказал?

Все вопили и кричали, даже женщины у стойки.

– Ничего не могу понять…

Из соседнего зала выскочил парень, спрыгнул со ступеней и, колотя кулаками по воздуху, пробежал по всему бару. За ним последовали другой и третий, и они вместе исполнили что-то вроде конги, от чего женщины у стойки пришли в восторг и пронзительно завизжали. Бен-Рой, стараясь их успокоить, махнул рукой, но без толку. Радость вокруг не утихала, и он попросил Халифу подождать, вышел наружу и закрыл за собой дверь.

Сразу стало тихо.

– Вот так-то лучше, – пробормотал Бен-Рой и двинулся по пустынной улице. – Там такой тарарам. Я ничего не расслышал. Так что ты сказал? Что произошло?

На этот раз голос Халифы прозвучал ясно и чисто, и израильтянин остановился как вкопанный.

– Мой сын умер. На Ниле произошел несчастный случай, и Али погиб. Я потерял моего мальчика. О Боже, Бен-Рой, я лишился моего мальчика.