намеренно произнес последнюю фразу, чтобы направить мысли своего собеседника в этом направлении.

— Надеюсь, твои жены и дети пользуются благосклонностью судьбы? — вежливо спросил Флэндри на эрио.

— Да, хвала Господу. — Теперь, когда формальности были выполнены, Тахвир мог продолжить: — Кидван женился, Гелх ушел в армию. А ты, как я понимаю, по-прежнему холостяк? — Он был вынужден задать этот вопрос на англике. На эрио подобная фраза звучала бы как оскорбление. Его глаза испытующе посмотрели на Доминика. — Ты, кажется, по-пижонски одет. Что это за стиль?

Терранин развел руки в стороны, чтобы продемонстрировать цвета и вышивку своего штатского платья. Качнулись перья, торчавшие из изумрудной броши, которая скрепляла его тюрбан.

— Последний крик моды в Дехивале. Это такой город на Рамануджане. Я был там совсем недавно. На Терре теперь одеваются отвратительно. — Он поднял стакан и произнес: — Тор ихвел.

— Твое здоровье, — ответил мерсеец на англике. Друзья выпили. Густой теллох обжигал внутренности.

Флэндри взглянул на вид за прозрачной стеной.

— Бр-р, — сказал он. — Как хорошо, что на этот раз мне не придется шагать по здешним местам.

— Крайх? А я-то надеялся, что мы сходим на охоту.

— Отправляйся без меня. К тому же мое время крайне ограничено. Нужно возвращаться. Если б не твое специальное приглашение, я бы и вовсе не приехал.

Тахвир пристально взглянул на Флэндри:

— Я догадывался, что в последнее время у тебя дел невпроворот.

— Да, ношусь по Галактике, как функция распределения при сильном ветре.

— Кажется, ты не очень огорчен этим фактом.

— Н-нет. — Флэндри глотнул теллоха, внезапно отвел взгляд и произнес: — Смута подходит к концу. У оппозиции не осталось реальных шансов на успех.

— Теперь Ханс Молитор станет полноправным императором. — Благодушие Тахвира мигом испарилось. Флэндри знал мерсейца еще с тех времен, когда оба они, зелеными юнцами, только начинали работать. Они были наполовину противниками, наполовину друзьями. Поэтому Доминик ожидал подобной реакции. Мощная чешуйчатая рука сдавила стакан с виски. — Вот почему мне понадобилось тебя увидеть.

— Тебе понадобилось? — Флэндри удивленно поднял брови, не считаясь с тем фактом, что мерсейцу такое выражение лица кажется особенно гротескным.

— Да. Я убедил начальство послать вашему правительству — правительству Молитора — предложение и поручить мне ведение переговоров. Но если б ты не приехал лично, боюсь, мой датолк оказался бы прав. А он, когда я впервые подбросил ему эту идею, заявил, что все наши разговоры закончатся впустую.

«Не могу не посочувствовать доброму датолку, — думал Флэндри. — Со стороны это и вправду выглядит комичным: два офицера разведки, которые имеют звания ниже адмирала и фодайха и потому не вправе принимать серьезные решения, обсуждают вопрос о том, как “избежать взаимных трений” и дать Империи понять, что Ройдхунат отнюдь не стремится вмешиваться в ее внутренние дела. И подобные разговоры ведутся в то время, когда мерсейские агенты бодро шныряют по лагерям наших враждующих армий и с дьявольским упорством делают все возможное, чтобы наша родовая вражда никогда не прекращалась.

Конечно, люди Молитора не отказались бы от встречи. Подобное приглашение — явный знак того, что Мерсейя готова признать Ханса как единоличного правителя Империи и позднее будет вести дела с его агентами по более важным, чем этот фарс, вопросам.

Желание мерсейцев никак не назовешь странным: ведь Молитор выигрывает. Но почему они сделали свой первый шаг в такой странной форме? И что это за непонятная записка Тахвира? Обычно мерсейцы так не поступают.

Вот почему я должен был приехать».

— Попробую догадаться, — сказал Флэндри. — Вы знали, что я близок к его величеству и выполняю для него некоторые щекотливые поручения. Ты и твоя команда рассчитываете получить через меня кое-какую информацию о нем.

Тахвир кивнул:

— Если он станет вашим новым лидером, более сильным, чем несколько его предшественников, мы должны знать, чего от него можно ожидать.

— Да вы наверняка собрали о нем больше фактов, чем звезд в Галактике. А ведь он не слишком сложный человек. Кроме того, отдельный индивидуум способен добавить лишь один-два небольших вектора к миллионам различных сил, которые тащат эту неуклюжую громадину под названием Империя к предуготовленному ей концу.

— Он может инициировать действия с далеко идущими последствиями. От него зависит, будут ли наши народы воевать или жить в мире.

— Да брось ты, приятель! Ваша раса полностью лишена таланта к благочестивой болтовне. Морализирующий мерсеец выглядит глупо. Говоря строго между нами, дипломатия есть не что иное, как продолжение войны иными средствами. — Флэндри осушил свой стакан и снова его наполнил.