— Нет! Останьтесь! — воскликнула я, но мама с папой уже начали растворяться в воздухе. — Мама! Я люблю тебя! Вернись! Пожалуйста, не покидайте нас так быстро! Пожалуйста!
А потом родители вдруг исчезли. И дом наш тоже. И даже скворечник.
Я опустилась на колени. Светило солнце. Феффер облизала мне лицо. Собаки знают, что им надо делать в подобных ситуациях, ведь так?
Наконец я поднялась на ноги, а Уит обнял меня и долго не отпускал.
— Потрясающая книга, — сказал он. — Взгляни. Вот я про что.
Он сунул мне под нос отрытую книгу. Я шмыгнула носом и посмотрела. Действительно потрясающе.
«Как расхорёчить кого-нибудь» — вот что там было написано причудливыми буквами. Я нахмурилась и стала читать дальше:
— «Если вы случайно превратили кого-нибудь в хорька и не хотите, чтобы он оставался в таком обличье, сначала нужно…»
Я взглянула на Уита.
— Пожалуйста, вырви эту страницу, ладно?
— Не буду. Когда-нибудь этот хорек вполне может стать приличным человеком. Как бы там ни было, — продолжал он, потянув меня за рукав, — нам предстоит масса дел: нужно спасать детей, сокрушать Новый Порядок… слышишь, ведьма?
— Ладно, колдун, — вздохнула я и двинулась за Уитом через кукурузное поле, туда, где стоял наш синий фургон.
Я была готова к чему угодно, по крайней мере мне так казалось. В конце концов, я ведь злая, страшная ведьма. А Уит — суперкрутой колдун.
Дальше странности продолжались. Из кукурузного поля, с той же стороны, откуда пришли мы, вдруг возник Байрон Суэйн — в своем человеческом обличье.
— Не смотрите на меня так, — вздохнул он. — Это сделала ваша мама. Она сказала, что я должен за вами присматривать.
И мы отправились дальше — сокрушать Новый Порядок.
Но только реальность не соответствовала нашим планам. Она соответствовала пророчествам.
Эпилог
ГЛАВА 104
А это, конечно же, возвращает нас туда, откуда мы начали, а именно на стадион, заполненный до отказа малодушными зеваками, где мы ждали, пока нас повесят, а руководил этим шоу злодей в черной мантии, который пугает меня до чертиков.
И правда, от Того, Кто Избран исходит такое излучение, словно он — атомный завод, вырабатывающий дурную энергию. А самое пугающее в нем — не та очевидная власть, которую он имеет над людьми на стадионе, от охранников, расставленных у каждого входа, до толпы зрителей-подростков в цветастых спортивных рубашках, с отвисшей челюстью сидящих у стойки ворот на конце поля.
Нет, больше всего меня ужасает тот факт, что я знаю: он умеет колдовать. И очень хорошо. Он искусный маг.
Тот, Кто Избран жестом велит толпе смолкнуть, и люди затихают еще до того, как он успевает поднять руку вверх. Как часто в мировой истории человек, подобный ему, обретал власть над целым обществом? Вы ведь знаете ответ, друзья мои: слишком часто.
Похоже, он собирается произнести речь, и уж от этого я определенно взорвусь. В смысле: плохо уже то, что его злобная физиономия будет в числе последних событий, картинок, вещей, которые увидят Олгуды, так еще и его слова теперь войдут в число последних звуков, которые мы услышим.
Разве что это смутное, постепенно усиливающееся чувство, возникшее в моей душе, не что иное как ведьминская интуиция. Видите ли, мне почему-то кажется, что в последнее мгновение мы найдем выход из этой невыразимо ужасной ситуации… и выживем, чтобы сражаться, и возможно, как-то поспособствуем установлению всеобщего благополучия и процветания, обещанного нам Пророчеством номер шесть.
Однако это мгновение еще не пришло. Пока что воцарилась полная тишина.
Как могут сто тысяч человек хранить столь абсолютное молчание?
Так тихо, что слышно, как по стадиону проносится легкий ветерок.
Так тихо, что остается только бояться — бояться по-настоящему.
