– Ты меня извини, – немедленно отозвался чуд. – Я сделал его неожиданно.

– Что?

– Предложение отправиться к де Рю. Мне сообщили, что он пришел в себя и…

– Его можно допросить?

– С ним можно поговорить, – уточнил рыцарь. – Эрлийцы говорят, что он еще слишком слаб.

– Наверное, тебе обидно говорить это о соплеменнике?

– Евгений был ранен, и его слабость вызвана только этим.

– Это многое меняет, – улыбнулась фата. – Отправляемся!

Бордовый «Линкольн» ле Сейджа быстро домчал дознавателей до Царицыно, а их должности открыли двери Обители. Нельзя сказать, что монахи безумно обрадовались гостям, но и отказать они не смогли.

– Не более пяти минут, – строго предупредил брат Ляпсус, недружелюбно разглядывая незваных гостей. – И никакой магии.

– Это уж как пойдет, – хмыкнул Кристиан, явно собираясь «показать себя» перед Мстиславой, однако брат Ляпсус был практикующим полевым хирургом, работал не только в Обители, но, случалось, непосредственно на поле брани, и умел осаживать рыцарей. И не только рыцарей.

– Пойдет так, как рекомендует лечащий врач, – хладнокровно произнес эрлиец. А заметив, что Мстислава открывает рот, добавил: – Или парочка выдающихся детективов будет ждать полного выздоровления молодого де Рю.

Обитель имела нейтральный статус, гарантированный личными печатями всех трех владык, и на своей земле монахи имели право защищать нейтралитет любыми доступными средствами. Естественно, сам Ляпсус не продержался бы и минуты ни против фаты, ни против рыцаря, но на его крик из Цитадели молниеносно примчится оперативный отряд гарок, а темные в таких обстоятельствах сначала рубят, а потом спрашивают: «Кого?» Прецеденты были.

– Да не будем мы его мучить, не будем, – хмуро бросил Кристиан, поняв, что покрасоваться не получилось и нужно просто спасать лицо. – Он же чуд, в конце концов.

– Вот и я о том же.

Фата вздохнула, но промолчала.

Молодого де Рю они обнаружили в сознании, но очень слабым. Юноша был тщательно спеленут – его покрывал толстый слой густых мазей, и буквально парил над кроватью, поскольку лежать ему было бы слишком больно. Говорил он едва слышно, отрывисто, через силу, но дознавателям было достаточно и этого.

– Меня зовут Кристиан ле Сейдж. Моя спутница – фата Мстислава. Мы расследуем схватку в Петровском парке.

– Бойню…

– Или так, – не стал спорить рыцарь. – Ты видел что-нибудь?

– Нет.

– Ты упомянул, что чувствовал запах персиков.

– Так и есть.

– Уверен?

– Было такое ощущение.

– Насколько ты уверен?

– Состояние я бы на это не поставил, – попытался пошутить де Рю, но сбился.

– Мы не нашли следов морян.

– Плохо искали?

– Евгений, я не нашел следов морян, – веско произнес ле Сейдж. – А я искал хорошо.

– Извините.

– Ничего страшного.

– Посмотри на эти фотографии. – Мстислава достала распечатки, сделанные с видео репортеров «Тиградком» в зоопарке. – Эта тварь тебе знакома?

Несколько мгновений де Рю пристально вглядывался в не очень четкое изображение, после чего вздохнул:

– Нет, я ее не видел. – И закрыл глаза: – Мне очень жаль.

– На этом закончим, – решил брат Ляпсус. – Всем спасибо.

Маленький охотник бесшумно растаял во мраке, а журналисты, то ли труся, то ли нервничая, то ли и то и другое, направились вперед, аккуратно считая ответвления.