Моргенштерн накрывали ураганы планетарных масштабов, но Жаррукин оказался глазом всемирной бури. До этого город был почти целиком уничтожен, однако Магнус мысленно восстановил его по уцелевшим фрагментам зданий.
— В данной области должны свирепствовать сдвигающие магнаштормы и тектонические возмущения, — сказал Ариман и поглядел на безоблачное небо. — Как такое возможно?
Ответить не сумел никто, даже примарх.
По пути из Калэны они изучили данные о магнитных полюсах Моргенштерна, но не нашли объяснения такому спокойствию на отдельно взятом участке. Тот факт, что столица тоже пострадала намного меньше остальной планеты, указывал на чей-то умысел. В чем же заключались цель и мотив?
Новая «Грозовая птица» Магнуса остужала двигатели, приземлившись за сотню метров от другого челнока в цветах Тысячи Сынов. Его турбины были холодными, корпус — открыт всем стихиям. Вокруг опущенной штурмовой аппарели завивалась пыль.
— Похоже, брошен экипажем, — произнес Т’Кар, резким жестом показывая влево.
Два отделения легионеров обошли десантный корабль с борта. Ариман махнул рукой вправо, и его подчиненные также двинулись вдоль фюзеляжа.
— Нет, — возразил примарх, шагая прямо к машине, — внутри есть кто-то живой. Человек.
Легионеры осторожно приблизились к входу в пассажирский отсек, держа болтеры наготове. Коснувшись разума на борту, Магнус ощутил страх и неуверенность смертной женщины. Мгновенно узнав ее, Циклоп вскинул кулак.
— Стоять, — скомандовал он. — Ариман, Фозис Т’Кар, за мной.
Примарх поднялся на корабль и быстро прошел через десантный отсек в кабину пилота. Дверь висела на петлях, замок был выбит взрывом масс- реактивного снаряда. Сам болтер кто-то прислонил к переборке у входа.
Нагнув голову, Магнус пролез внутрь и увидел Нико Ашкали, сгорбившуюся в кресле второго пилота. Кожа хранителя сильно побледнела, губы пересохли и растрескались.
— Сколько она пробыла здесь? — спросил Азек.
— Так долго, что решилась попробовать легионную провизию.
Наклонившись, Циклоп поднял два обрывка фольги и влажный гидратор[78], которые лежали у ног Нико.
— Трон! Она еще жива?
— На грани, — ответил примарх, обследовав хранителя при помощи своего дара. У женщины был нитевидный пульс, сердце трепетало, как птица в клетке. Вещества из состава легионного пайка нанесли тяжелейший вред здоровью Ашкали.
— Разве она не знала, что наши еда и питье ядовиты для людей? — поинтересовался Фозис.
— Может, и знала, но решила, что стоит рискнуть — вдруг удастся протянуть еще немного? — предположил Магнус, поднимаясь к седьмому Исчислению.
Движением мысли он очистил организм Нико от соединений, несовместимых с физиологией смертной. Эффект оказался почти мгновенным.
Женщина сложилась вдвое, и ее начало обильно, судорожно рвать на приборную панель: так отравленное тело очищало себя от токсинов. Поддерживая со смертной пси-связь, примарх обновлял ее измученные клетки и исправлял страшный урон, причиненный специальными питательными составами Астартес.
Наконец хранитель шумно втянула воздух, ее глаза широко распахнулись.
— Тише, тише, госпожа Ашкали, — заговорил Магнус. — Все уже в порядке. Вы в безопасности.
— Что… — начала Нико, стараясь сосредоточиться на лице примарха. — Что случилось?
— Вы употребили легионный сухпаек, — объяснил Циклоп. — Эта специально разработанная пища придает космодесантнику сил и повышает его боеспособность. Для обычных людей она почти смертельна. Еще повезло, что у вас крепкое сердце.
Сплюнув едкой массой на палубу, женщина утерла рот рукавом и выдавила слабую улыбку.
— Простите. — Она оглядела растекающееся на приборной доске месиво. — Кажется, я испортила вам корабль.
— Не переживайте, — отозвался Магнус, — у нас таких много.
Развернувшись в кресле, Ашкали поглядела ему за спину, на Аримана и Т’Кара.
— Атхарва с вами? Он уже поднялся?
— Нет, Атхарва не отзывается с тех пор, как покинул Калэну, — сказал примарх. — Мы прибыли, чтобы найти его. Вы знаете, где он?
Нико кивнула:
— Да, он и другие воины спустились в звездолет.
— Какой звездолет?
— Колониальный корабль. Мы нашли его благодаря буре.
