— Неферет нельзя позволить подвергать пыткам Сильвию Редберд, потому что это бесчеловечно. Если ты это поймешь, Никс не будет такой недостижимой!

— Я понимаю!

Калона и Танатос одновременно развернулись к Ауроксу. До этого незамеченный ими, он сидел на каменных ступенях Храма Никс, безмолвно наблюдая за Жрицей и Воином.

— Почему он не под стражей? Или хотя бы не заперт в комнате? — нахмурился Калона.

— Тюрьма и стража требуются мне не больше, чем тебе! Я сам решил явиться сюда и отвернуться от Тьмы, совсем как ты! — закричал на Калону Аурокс. — И если бы я приехал к бабушке Редберд чуть раньше или вообще от нее не уходил, я бы не позволил Неферет украсть ее! Я бы бился за нее!

Калона подошел к нему, схватил за воротник рубашки и швырнул за землю под ноги статуи.

— Ты не смог удержать себя от убийства Дракона! Напал на Рефаима! Ты не в силах сражаться с Тьмой, глупое создание! Неважно, что ты говоришь и как благородны твои намерения, ты родился из Тьмы!

— Тем не менее, мне не нужно разжевывать, что жизнь старой женщины важна не только потому, что ее внучкой могут манипулировать! — парировал Аурокс.

Калона потянулся к Ауроксу, желая снова встряхнуть его за воротник, но вмешалась Танатос:

— Нет! Воин, мальчик говорит правду! Он беспокоится о Сильвии.

— Но он порождение Тьмы!

Танатос широко раскрыла глаза.

— Да, несомненно! И это, Воин, как раз и может поспособствовать спасению Сильвии Редберд!

Верховная жрица направилась прочь, Калона и Аурокс смотрели ей вслед.

— И чего же вы ждете? За мной! — на ходу позвала она.

Калона и Аурокс обменялись недоумевающими взглядами и подчинились приказу Верховной жрицы.

Я не могла спать, переживая за бабушку. Я пыталась не думать, что вытворяет с ней Неферет, но в голове непрестанно вертелись картинки всевозможных бабушкиных терзаний — и даже хуже!

Неферет могла убить ее.

— Перестань об этом думать! — строго наказал мне Старк, когда мы легли в кровать. — Ты не знаешь точно, так это или нет, и впустую сводишь себя с ума!

— Знаю, знаю! Но не могу иначе, Старк! Я не могу ее потерять! Только не бабушку!

Я уткнулась лицом в грудь своего Воина.

Старк пытался успокоить, утешить меня, и на какое-то время мне стало легче в его объятиях. Я сосредоточилась на его любви и силе. Он — мой Хранитель, мой Воин и возлюбленный. Он меня защитит.

А потом взошло солнце, и Старк уснул, оставив меня наедине с моими мыслями. Даже мурлыканье Налы не смогло меня отвлечь. Мне хотелось свернуться калачиком в углу кровати и рыдать, уткнувшись в рыжий мех моей кошки.

Но это не могло вернуть мою бабушку.

Я знала, что мое беспокойство разбудит Старка, а это плохо, потому что солнце еще светит, поэтому поцеловала Налу в нос и на цыпочках вышла из комнаты.

Ноги на автопилоте привели меня в кухню, где я разыскала банку холодной коричневой газировки и пакет сырных чипсов «Доритос».

Какое-то время я посидела за столом, мечтая, чтобы кто-нибудь проснулся и поговорил со мной. Но никто не пришел, и я их не винила. Вчера мы рано встали, и за день здорово утомились. Друзьям нужно выспаться. Черт, мне тоже нужно выспаться!

Я смотрела на телефон, пила газировку и ела чипсы.

И плакала.

Если бабушка у Неферет, виновата в этом одна я! Ведь именно я стала Меченой и этим взорвала бомбу в своей человеческой семье.

— Надо было ни с кем из них не поддерживать связь, — икнула я. — Если бы я отказалась от семьи, Неферет ничего бы не узнала о маме и бабушке. Они были бы целы… живы…

Я вытерла руку в сырных крошках о джинсы и высморкалась в бумажное полотенце.

— Я навлекла на свою семью все это вампирское дерьмо!

Я уткнулась лицом в полотенце, рыдая, как ребенок.

— Вот кем я себя чувствую: чертовым ребенком! Беспомощным! Глупым! Бесполезным! Никс! — всхлипывала я. — Где ты? Прошу, помоги мне! Ты так мне нужна!