и второстепенную роль, как в случае с применением более укороченного оружия в левой руке.

Начиная от кручений простейших восьмерок веерной защиты и заканчивая атакующими связками – оба клинка предполагалось использовать в равной мере, с возможностью замены друг другом.

То есть, например, прием начинался с обманного финта мечом в правой руке, за ним следовал отвлекающий выпад левой, с одновременной готовностью поставить блок, а затем наносился удар в нижнюю уязвимую часть фигуры противника с оттягом на себя, для нанесения рваной раны на ноге.

В случае необходимости мечники во времена Империи могли запросто поменять местами руки при выполнении связки, завершая заключительный удар уже не правым, а левым клинком. Без каких-либо для себя неудобств или диском форта.

Обе конечности в абсолютно одинаковой степени подготавливались к бою. Левая, правая рука – без разницы. Сражаться можно любой.

Правда, для этого пришлось немного напрячься и начать тренироваться выполнять обычные действия в повседневной жизни левой, вместо привычной правой, приучая себя к умению работать обеими руками. Но это, несомненно, стоило того.

– Вы хотите парный клинок? Но это же тхасар, – непонимающим голосом спросил дверг, демонстрируя познания в ансаларском оружии. – Я не умею делать тхасары. У меня и волшебной стали нет.

Я мысленно поморщился. Кажется, мы с оружейником другу друга не так поняли.

– Знаю, что не умеете. Сейчас уже никто не умеет. Мне нужен просто такой же меч: длинный, обоюдоострый, желательно с точно такой же рукоятью и гардой. Сможете?

Сообразив, что от него хотят, Торн заулыбался.

– Так бы сразу и сказали. Вечно вы, ансаларцы, любите усложнить простой разговор. Вот и пару лет назад зашел один из ваших, хотел заказать себе новый кинжал, старый, сказал, сломал в чьем-то толстом брюхе.

Тут бородач не выдержал, жизнерадостно хохотнул, шутка про давнего посетителя до сих пор казалась ему очень забавной.

– Выбирал, выбирал, потом решил заказать под себя, и давай мне объяснять, что ему надо и как. Полдня потратил, втолковывая, как надо правильно. Как будто я сопливый ученик, сам не знаю, как ковать сталь. Он, конечно, тоже вроде бы разбирался в оружии, причем весьма неплохо, но уж больно заковыристые слова использовал.

– А из какого Дома он был? – с любопытством спросил я. – Он не представился?

– Нет, – отрицательно покачал головой дверг. – Куда там. Только об оружии говорил.

– Ясно, – ответил я.

Забавный момент. Хотя и не слишком удивительный, Серебряный город все-таки не какая-то дыра на отшибе, кто-то из Тэндарийских земель вполне мог сюда заехать. Крупный торговый центр как-никак.

– Из чего делать? – задал вопрос оружейник, резво снимая мерки с тхасара, стараясь не прикасаться к зачарованному клинку. – Обычная сталь или с нашими «особыми» добавками на прочность?

– Алхимия? – со знанием дела спросил я. – Слышал, от ваших настоек честная сталь становится более тяжелой. Не хотелось бы получить неподъемную кувалду вместо меча.

Дверг сердито насупился, чуть помедлил, потом все же сказал:

– Весить будет точно столько, сколько и ваш. Обещаю. Только положите сюда на секунду.

Я послушно поместил свой меч на одну из тарелочек непонятно откуда возникших весов. Поколдовав с гирьками, Торн выровнял обе стороны, уравняв значение.

– Готово. Можете забирать. Так что с добавками? Пропитывать или нет?

– Если вы гарантируете абсолютное сходство обоих, то конечно. Однако хочу сразу предупредить, если ваш экземпляр окажется тяжелее оригинала, то не обессудьте, брать не буду. По рукам?

Оружейник без колебаний согласно кивнул, принимая условия.

– Что же, осталось только обсудить оплату, – сказал он довольным тоном.

– Сколько? – равнодушно донеслось от меня.

Рыцарь рядом скорчил недовольную гримасу. Он заранее предчувствовал услышать дикую сумму.

Насчет денег на континенте ситуация обстояла следующим образом. В расчет принимались золотые и серебряные монеты разных стран. К сожалению, от единой имперской системы за пятьсот лет ничего не осталось, и многие государства проводили чеканку по собственному усмотрению. Разный размер, разный вес, разная чистота. Ни о какой унифицированной системе речи уже не шло.

Идеальным эталоном считались древнеимперские золотые и серебряные монеты, которые до сих пор имели хождение по всему материку.

За ними шла валюта Дарцингкской Лиги. Торговый союз подсуетился и начал выпускать собственные деньги, тем самым обеспечивая стабильность и независимость своего объединения.