Роджер прочистил горло и поморщился от боли. Раб взглянул на него и кивнул.
– Иди, – сказал он тихо.
Не успел Роджер повернуться, как он окликнул его:
– Стой! Правда она все хорошо?
Роджер кивнул, чувствуя нечеловеческую усталость. До этого он держался на адреналине или инстинкте самосохранения, бог знает, но теперь окончательно выдохся. Пылающее небо обратилось в пепел, все вокруг стремительно серело и проваливалось в темноту.
– С ней все… хорошо. О ней позаботятся. – Роджер мучительно подыскивал, что бы еще сказать. – Она… хорошенькая, – прошептал он наконец, почти совсем потеряв голос. – Красивая… девочка.
На лице раба отразилась сложная палитра эмоций – от смятения до удовольствия.
– Это от мама. – Он нежно погладил Фанни по спине. Та уже перестала рыдать и затихла, прижавшись лицом к его груди. Почти стемнело, цвета полиняли, и стало трудно их различать.
На мужчине была оборванная рубаха, мокрая насквозь, так что темная кожа местами проступала через ткань. На веревочном поясе висела холщовая сумка; пошарив в ней одной рукой, он достал астролябию и протянул Роджеру.
– Не собираешься… оставить? – спросил тот, ощущая себя внутри облака: все вокруг затуманивалось, слова доносились словно сквозь вату.
Беглый раб покачал головой.
– На что оно мне? И потом, – добавил он с усмешкой, – может, никто не придет за тебя, но хозяин эта штука искать будет.
Роджер взял тяжелый диск и со второй попытки надел ремешок на шею – руки налились свинцом.
– Никто… не придет, – сказал он, развернулся и побрел прочь без малейшего представления о том, куда идти.
Глава 84
Обгорели до костей
Лошади немного успокоились, но все еще нервно перебирали копытами и дергали привязь, когда вдалеке раздавались глухие раскаты грома. Джейми вздохнул, поцеловал меня в макушку и направился к ним, раздвигая ветви елей.
– Если тебе тут не нравится, зачем тогда сюда поперся? – терпеливо поинтересовался он, и Гидеон радостно заржал. Я уже собиралась присоединиться к увещеванию, как вдруг заметила краем глаза постороннее движение внизу.
Я уцепилась за ветку и осторожно выглянула, но объект переместился. Кажется, лошадь… Скачет с другой стороны, не из леса. Я пробралась вперед, на голый пятачок земли, откуда было хорошо видно долину реки.
Да нет, не лошадь, скорее…
– Это же Кларенс! – крикнула я.
– Кто? – откликнулся Джейми, приглушенный шуршанием ветвей над головой. Поднимался ветер, влажный от наступающего дождя.
– Кларенс! Мул Роджера!
Не дожидаясь ответа, я нырнула под нависающую ветку и угнездилась на краю уступа, держась за вырост на скале. Вниз по склону маршировали плотные ряды деревьев; верхушки почти достигали уровня ног, но мне совсем не улыбалось туда свалиться.
Да, это был Кларенс, вне всяких сомнений. Конечно, я не настолько разбираюсь в парнокопытных, чтобы издалека различить по походке, но Кларенс в молодости страдал чесоткой или еще какой паршой, так что на проплешинах выросла белая шерсть, добавив ему пегой масти.
Он скакал по жнивью, навострив уши, явно стремясь присоединиться к нашему обществу. На нем было седло, и я шепотом выругалась нехорошим словом.
Сзади подошел Джейми, вглядываясь в маленькую фигурку.
– Порвал путы и убежал. Видишь?
В тревоге я не заметила небольшой лоскуток, привязанный к передней ноге мула и развевающийся на ветру.
– Уже лучше, – пробормотала я. Руки вспотели, и я вытерла ладони о рукава, не в силах отвести взгляд. – Значит, Роджер не упал с седла, его не сбили и…
– Да нет! – Джейми выглядел озабоченным, но не встревоженным. – Ему просто придется далеко идти пешком, вот и все.
Он обвел взглядом долину, полную дыма, легонько покачал головой и что-то пробормотал – наверняка выдал родного брата моему нехорошему слову.
– Интересно, Господь себя так же чувствует? Видит глупость человеческую, но ни черта не может с этим сделать?