всячины. О назначении части входящих в набор предметов Янке вообще оставалось только догадываться. Имелись на отдельном столике-поставце и заколки.

— Выбирай, какие больше понравятся! — практически потребовал Машьелис, ткнув пальцем в витрину.

— Хм, новая оружейная, — приметил вывеску Хаг, с типично мужским равнодушием относящийся к украшениям любого рода, если это, разумеется, не насечки на топоре, отмечающие уровни мастерства обладателя. Напарницу тролль, конечно, любил, но не настолько, чтобы торчать рядом, пока она выбирает побрякушки, или, напротив, именно настолько, чтобы не портить девушке процесс выбора своим едва сдерживаемым нетерпением. В общем, здоровяк мотнул головой в сторону другой лавки и предложил Стефалю:

— Глянем?

Эльф законченным пацифистом и метросексуалом не был. Из двух лавок для услаждения взоров мгновенно предпочел оружейную. К тому же тактичный представитель Дивного Народа предположил, что Машьелис, пересмотревший свое отношение к невесте, пожелает остаться с ней наедине. Но не тут-то было! Добрая Яна, заметив, каким печальным взглядом провожает Лис друзей, великодушно предложила:

— Я пока выберу заколки, а ты тоже сходи в оружейную лавку.

— Э, ладно, выбирай, я быстро! — мгновенно ретировался струхнувший дракончик. Слишком уж резко закрутилось все для юного Лиса, он просто не знал, как себя вести с подругой, чтобы опять не сморозить глупость. Комплименты, так легко лезущие на язык в общении с девушками, почему-то куда-то спрятались и выбираться на свет из глубин подсознания категорически отказывались. Может, обиделись, что их использовали для пустого флирта?

Яна осталась задумчиво разглядывать красивые, но, как ей казалось, мало годящиеся для утилитарного использования безделушки. Были как-то у девушки очень милые заколки с бусинами под жемчуг, купленные на свадьбу родственницы. После праздника бедная Янка почти десять минут потратила на выпутывание из «красоты неземной» кудряшек и потом еще час расчесывала многострадальные волосы.

— Ищете что-то определенное, юная блюстительница? — тихо спросил хрупкий, как певчая полевая птичка, старичок, вышедший из дверей лавки.

— Заколки для волос, чтобы не рвали и не путали их, даже если придется бегать, прыгать и все такое, — отрапортовала Яна.

— И не находите, — закончил за потенциальную покупательницу собеседник, быстро покрутив головой, отчего его сходство с птичкой усугубилось.

— Не нахожу, у вас здесь все очень красивое, но неподходящее, — покаянно шепнула девушка.

— Еще бы, — хихикнул старикан и поманил Яну тощим коготком-пальцем. — Это все мишура, чтобы глазки притянуть, для дела вовсе негодная. Пойдем, покажу иное.

Не соврал старый! Внутри лавочки, казавшейся полутемной после яркого солнышка, дедок, демонстративно покряхтывая и сетуя на неумолимо бегущие года, не прибавляющие здоровья, полез под широкий прилавок. Пошуршав и погремев, он вытащил из-под него невысокий ящичек, всего-то в три пальца шириной да в ладошку длиной. Откинул крышку и раскрытой ладонью указал на набор маленьких деревянных веточек, практически точь-в-точь совпадавших по виду с проступившим на запястье браслетом блюстителя ИППа. Только все листья, цветы и веточки были цвета темного гречишного меда. От заколок словно тянулась тонкая ниточка аромата того самого меда. Едва уловимая, горько-сладкая нотка.

— Дерево? — неуверенно уточнила Яна, имевшая печальный опыт использования деревянной заколки с металлическим зажимом. Тот работал безотказно, а вот деревянная гроздь цветов очень быстро треснула на несколько частей и страшно запутала волосы не заметившей поломки хозяйки.

— То джайга, дерево особое, упругое. Специальным резцом по нему работают, всю заколку из цельного кусочка вырезают. Если в огонь не кинешь, всю жизнь проносишь, дочери передашь, а та своей, — пояснил дедок, ласково погладив пальцем одну деревянную веточку. — Нравится?

— Красиво и… — Яна запнулась, подбирая слова. — Эти заколки… они кажутся не только живыми, а еще и теплыми.

— Покупаешь? — утвердительно спросил продавец, а скорее всего, сам хозяин лавочки.

— Покупаю, — улыбнулась девушка и полезла за кошельком. — Сколько?

На волшебные веточки денег было не жаль. Даже если Лис станет настаивать на том, чтобы Янка купила какую-нибудь металлическую побрякушку, она всегда сможет заплатить за такое чудо из своей стипендии.

Когда дедушка назвал цену, землянка только крякнула. Стоили деревянные безделушки половину стипендии, выдаваемой раз в пять циклад. Однако отказываться от них не хотелось. И в руках-то еще не подержала, лишь увидела, а все равно — грели эти на первый взгляд незатейливые украшения душу.

Девушка расплатилась, забрала ящичек с заколками (продавались они лишь комплектом, сразу шесть штук) и вышла из лавки. Надевать обновку пока не стала, решила подождать друзей. Те так и зависли в оружейной лавке. Что ж, у каждого возраста и пола свои милые сердцу игрушки.

Коротая время, Яна рассматривала витрину как экспозицию музея. Золотые, серебряные, из какого-то иного блестящего и благородно-тусклого металла, с каменьями, перламутром… Все изделия были по-своему интересны.

— Нравятся? — спросил кто-то из-за спины с легким пренебрежением.

— Красивые вещи, — спокойно согласилась девушка.

— Себе такие хочешь? — скучающе продолжил голос.