проорала в трубку:

– Какого черта, Тэд?!

На том конце раздался дружный мужской гогот.

– Сволочи! – выругалась я и прервала звонок.

Зла на них не хватает.

Сбежав на первый этаж, в который раз скрипнула доской на последней ступеньке и едва не сбила миссис МакСаливан.

– Ким, деточка, – выглядела владелица гостиницы встревоженной, – как вы себя чувствуете?

– Хорошо. – Я даже улыбнулась.

– Да? – недоверчиво переспросила она. – Ким, а вы хорошо спите?

Моя фальшивая улыбка сошла на нет, и я тихо спросила:

– Слышали?

Вообще в гостинице из постояльцев я одна ночевала, хозяева спали на первом этаже, даже не думала, что так слышно будет.

– Да я к вам бежала, так кричали, уж думала, напали на вас, а как будильник зазвенел, вы и умолкли.

Стыдно стало. Очень.

– Меня часто по ночам кошмары мучают, – нехотя призналась я.

Женщина посмотрела с сочувствием и задала привычный вопрос:

– Когда вернетесь?

– Дня через два. – Настроение поползло вверх. – И будем собираться домой.

– Вот оно как… – Она улыбнулась. – А я вам корзинку собрала, так и знала, что завтракать не останетесь. И кофе в ваш термос налила, но, Ким, лучше бы вы выбрали что-то понадежнее стеклянного…

– Это подарок, – прервала я реплику владелицы гостиницы, – он мне о доме напоминает.

Я покинула гостиницу в преотличном настроении, неся термос с кофе и корзинку с сэндвичами и булочками, добрая миссис МакСаливан не оставляла меня голодной, даже когда времени поесть не было совершенно.

И вот я иду через деревенскую площадь, подставляя лицо раннему прохладному ветерку, не отрываю злого взгляда от Тэда, который весело и нагло помахал, высунувшись из окна водительской двери… как вдруг Тэд перестает улыбаться и начинает мне активно на что-то указывать.

Утро было хоть и раннее, но шумное – рыбный базар, вообще день рыночный, вездесущие поляки, шумно обсуждающие что-то на своем шипящем языке, глухой рокот гаэльского наречия местного населения, рев животных, ну и прорвавший пелену шума сигнал нашего вездехода «Дискавери»… Я недоуменно смотрела на Тэда, а тот хлопнул себя по лбу и указал мне в сторону…

Медленно поворачиваю голову…

Надсадный скрип тормозов!

Ощутимый удар в бедро, и термос, полетевший в лобовое стекло едва не сбившего меня серебристого автомобиля…

– Ким! – крик Тэда прозвучал неожиданно громко в опустившейся на площадь тишине.

Но я даже не обернулась и, потрясенная случившимся, продолжала стоять и следить за расплывающимся пятном: кофе из термоса черными струйками помчался вниз по лобовому стеклу дорогущей машины… Липкие ручейки, миссис МакСаливан сахара никогда не жалела. А на лобовом стекле, потрескивая, разрасталась трещина…

– Кимми! – Тэд подлетел, схватил за плечи, основательно потряс. – Ты куда смотрела, безголовая?

Стив его оторвал от меня и задал прямо противоположный вопрос:

– Цела?

Молча потерла бедро, удар был слабым, владелец машины успел затормозить, и я не пострадала, чего нельзя было сказать о серебристом и явно крайне дорогом автомобиле с затонированными, почти черными стеклами, полностью скрывающими водителя…

Хотя вот конкретно сейчас стекло грозило показать все, что скрыто.

– Проклятие, – выругался Тэд, глядя на то, как осколки термоса скользят по капоту, уносимые пересыхающими ручейками крепкого черного кофе.

А я просто в ужасе смотрела на автомобиль, представляя стоимость его лобового стекла и уже прощаясь со всем выданным заказчиком авансом.

Водительская дверь распахнулась, и как-то сердито у нее это вышло, в следующее мгновение из машины показался ее хозяин с побелевшим от гнева лицом и крепко сжатыми губами.

Глаза автовладельца, которому просто сильно не повезло встретиться со мной, были скрыты за темными солнечными очками, но вот взгляд, холодный и прожигающий, я почему-то ощущала.

– Э, приятель… – Тэд как старший в группе решил разобраться сам, для чего шагнул к хозяину пострадавшего автомобиля. – Слушай, мой страховой агент…