он…» Здоровенные бугаи с обветренными лицами и пудовыми кулачищами заказали себе по рюмке акевитта[33] и по большой чашке кофе, чем привели Кирилла в состояние веселого недоумения: водка с кофе? Ну, до такого только отмороженные викинги могут додуматься!
— Hei, fyren! Gjor det noe?[34] — и с этими словами один из жандармов опустил на стол свою чашку с кофе.
Он уставился на Новикова, ожидая ответа, но тот улыбнулся и виновато развел руками:
— Jeg beklager, jeg snakker ikke norske…[35]
— Hvor er dufra?[36] — поинтересовался второй полицейский, подойдя поближе.
Новиков наморщил лоб, словно бы пытаясь понять смысл вопроса, а затем улыбнулся еще шире:
— Американец я, ребята… — выдал он с хорошо поставленным акцентом южных штатов. — Джонни-мятежник, если уж вам так интересно.
Полицейские переглянулись, и один из них поинтересовался на неплохом английском:
— А сюда каким ветром занесло? Наверное, коммунист?
— Чего?! — Кирилл подскочил на месте в картинном негодовании. — Чего?! Может, ты еще скажешь, что я, первый помощник «Одинокой звезды» — большевик?!! Дерьмо бычачье, парни, да если б вы не были копами, ох, и посчитал бы я вам ребра вместе с зубами! Сверху вниз и справа налево!
— Первый помощник? — недоверчиво ухмыльнулся жандарм постарше с капральскими нашивками на рукаве. — А не слишком ли ты молод для «старика»?[37]
— Первый помощник? — протянул второй и почесал нос. — А чего это ты, oldman,[38] забыл в добрых тридцати километрах от моря?
— Километры, дерьмометры… — Новиков сплюнул. — Ни черта я в этих ваших курвометрах не понимаю, а то, что до Большой соленой воды — двадцать миль, так это да… Только до моей красавицы — «Одинокой звезды» — еще дальше, да…
Он отхлебнул пунш и, словно бы в расстройстве, махнул рукой:
— До нее — цельных полтора месяца, парни. Придет в Осло только через полтора месяца, так-то вот.
Тут жандарм-капрал вдруг задумался, а потом спросил:
— Слушай-ка, fyr,[39] а это не тебе в Осло переломали ребра в «Kutten huset»? [40] Что-то я про это слыхал.
Лицо Кирилла отобразило крайнюю степень раздражения:
— А посмотрел бы я на тебя, фараон, как бы тебе удалось унести потроха целыми, если ты один, а против тебя — целая дюжина этих вонючих бриттов!
— Верно-верно, — ухмыльнулся капрал. — Только я слыхал, что американский моряк был настолько пьян, что в участке все удивлялся: как это его смогли так избить трое англичан. А сам при этом исхитрился только голов разбить целых восемь штук!
Он протянул руку и обменялся с Новиковым крепким рукопожатием. Потом взмахом подозвал трактирщика:
— Akvett patre og v?re rask![41] — после чего повернулся к Кириллу: — Давай-ка выпьем с тобой, fyr. Арне Вермандсон уважает человека, который сбил спесь с этих «морских королей»! Да и столичным лежебокам ты тоже правильно дал! Ты не смотри на эти мундиры: нам тоже довелось походить под разными звездами…
Новиков пил с жандармами и аккуратно подводил разговор к объекту. Откровенно говоря, он несколько лукавил, когда мысленно ругал пришедших полицейских: именно ради этой встречи он и приехал сегодня в Сторсанд. Да и в трактир зашел за пару минут до смены караула не случайно.
После встречи на даче прошло всего две недели, когда Кирилла вызвали в Кремль к Самому. Сталин встретил «попаданца» радушно, предложил чаю, поинтересовался, как идут дела в Осинфбюро, особенно — в его технических отделах. Выслушав ответ, что все нормально и часть образцов уже внедряется в серийное производство, Иосиф Виссарионович спросил Новикова, может ли майор государственной безопасности Вольский быть рекомендован к самостоятельной работе. А потом…
— Товарищ Новиков, есть мнение, что международный шпион и предатель Троцкий не должен жить. Больше не должен жить этот иуда.
Сталин бесшумно прошелся по кабинету, затем резко повернулся и вперился взором прямо в глаза Кириллу. Тот невольно поежился: от Вождя исходила какая-то могучая, давящая все на своем пути волна силы, и хотя Новиков точно знал, что может в любой момент сактировать этого уже очень немолодого горца, даже особо не напрягаясь, но по спине все-таки пробежал предательский холодок.
Должно быть, Сталин заметил состояние Кирилла, потому что чуть заметно усмехнулся в усы и принялся набивать трубку. Не торопясь закурил, снова метнул в Новикова пронзительный взгляд и продолжал:
— Однако многие товарищи полагают, что казнь предателя должна быть показательной. Так вот: есть мнение, что эти товарищи ошибаются. Очень
