Воздух наполнял ровный стук мечей, ударявших в столбы, пока опцион Диодор не подул в свисток, подавая сигнал к смене. Тяжело дышащие мужчины отошли от столбов и побежали в задние ряды каждой линии; снова раздался сигнал, и тренировка возобновилась.

Другая иллирийская центурия маршировала по плацу, переходя на бег на длинных сторонах грубого прямоугольника. Они, тяжело дыша, пробегали мимо Макрона, бряцая оружием и снаряжением и пытаясь поспеть за своим командиром. Центурион Аппил бежал впереди своих людей ровно и уверенно, его грудь вздымалась и опускалась. Время от времени он выскакивал из строя, отмечая время и выкрикивая ругательства в адрес тех, кто отставал:

– Поднимайте свои вонючие ноги! Шевелитесь! Тот, кто отстанет от своих товарищей больше чем на одну длину, будет десять дней чистить отхожее место.

Макрон одобрительно кивнул. Несмотря на худобу и один глаз, Аппил был неплохим офицером и, похоже, знал свое дело, в отличие от Фортуна, который под крики опциона беспомощно махал мечом около столба. Когда раздался очередной сигнал свистка, центурион сложился пополам, пытаясь отдышаться, и, спотыкаясь, поплелся в конец строя. Шел всего второй день тренировок, но Макрон уже сумел выделить наиболее способных и умелых иллирийских ауксилиариев. Тех, на кого можно будет рассчитывать, если враг нападет на форт. Из остальных кое-кого просто требовалось привести в нормальную форму, другие же нуждались в курсе строевой подготовки. И лишь немногие были совершенно безнадежны – слишком старые, чтобы сражаться на передовой. Один из них, из центурии Аппила, уже покинул строй, рухнул на колени и, опираясь о щит одной рукой, попытался с помощью древка копья встать на ноги. Центурион тут же крикнул остальным, чтобы они продолжали тренировку, а сам вернулся назад и остановился возле злополучного солдата:

– Вставай!

Тот попытался встать, но не смог и покачал головой.

– Ты, жалкий ублюдок! – взревел Аппил и поднял палку из виноградной лозы, угрожающе глядя на провинившегося одним глазом. – Поднимайся, жирный болван. Это мое последнее слово.

Человек на коленях даже не попытался выполнить приказ, и Аппил с силой опустил палку ему на спину. Тот вскрикнул, с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, начал догонять своих товарищей.

– Так-то лучше! Давай, не останавливайся! Упадешь еще раз, и я сдеру с тебя шкуру!

Они догнали остальных, и Аппил побежал быстрее, пока снова не занял место во главе колонны. Макрон постукивал пальцами по костылю, лежавшему у него на коленях. Этот отставший солдат был первым на сегодня. Прошла только половина утренней тренировки, и Макрон знал, что до ее конца еще многие покинут строй. Выходило, что в ближайший месяц или даже больше отхожие места будут безупречно чистыми. Макрон ухмыльнулся.

Он опустил конец костыля на землю и, сжав зубы, поднялся с табурета. В следующее мгновение встал на раненую ногу, почувствовал так хорошо знакомую острую боль и немного перенес вес на другую. Он стоял и тихонько ругался, дожидаясь, когда боль отступит. Макрон понимал, что еще не скоро сможет ходить уверенно, не испытывая страданий. Приложив руку ко рту, он крикнул, обращаясь к солдатам возле тренировочных столбов:

– Диодор, ко мне!

Опцион подбежал к насыпи и остановился, отсалютовав командиру и тяжело дыша.

– Пусть еще немного потренируются, потом поменяй их местами, – приказал Макрон. – Не давай им спуска. Я хочу, чтобы эти лодыри поняли, что такое настоящая солдатская подготовка.

– Слушаюсь, господин командир.

– В полдень дай им короткую передышку, затем они должны пройти восемь миль вокруг форта в полном походном снаряжении. Это поможет понять, кто из них на что годен. Те, кто не справится, знают, чего ждать.

– Отхожие места, господин командир?

– Вот именно. Пока я командую фортом, дерьмо будут убирать бездельники и лентяи. Им быстро надоест вонь, и они постараются отдавать все силы на тренировках. Позаботься об этом.

– Слушаюсь, господин командир.

– Хорошо. Я ухожу. Если понадоблюсь тебе, я в штабе.

Они обменялись салютами, Диодор отвернулся и поспешил к своим подопечным. Макрон в последний раз взглянул на плац и поковылял к дорожке, которая вела к главным воротам форта. Подойдя ближе, он увидел, что легионеры, стоявшие на посту на бастионах, наблюдают за ауксилиариями с довольными ухмылками на лицах – так солдаты обычно смотрят на своих менее удачливых собратьев.

– Проклятье, и что это вы на них пялитесь? – рявкнул он. – Вы должны следить, не появится ли враг, а не смотреть на ленивых ублюдков!

Легионеры тут же вернулись на свои посты и принялись вглядываться в окружающую местность.

Продолжая хмуриться, Макрон вошел в форт и направился в сторону штаба. Один из «Кровавых воронов», оставленных Катоном, стоял на страже у сводчатого входа и, когда командир гарнизона прошел мимо, поднял вверх копье. После отъезда Катона и основного гарнизона форта в здании царила тишина, и в главном вестибюле за столами сидели только двое служащих. Макрон обратился к ближайшему:

– Я хочу видеть опциона Пандара в своем кабинете. Немедленно.