хочет выслужиться перед лицом ойгура, привлечь его внимание, но не знает как. Для начала работает. Много работает. Становится одним из лучших мастеров города и в этом полностью подтверждает свою принадлежность к роду Торгорда. Однако этого мало.

Орин начинает постепенно выкупать прибыльные заведения Багульдина. Сделать это сложно. Цены высокие. Он не унывает. Ждет своего часа. Одновременно с этим растит Эрина.

На его глазах слабеет Тирхствин. Смерть жены и сына изменила наместника. Орин становится главой Городского совета. Делает все, чтобы привлечь в город заложные потоки, – предлагает превратить Багульдин в здравное место. Чем больше отдыхающих, тем выше заработок. Не зря же он вкладывал свое золото в новые таверны и постоялые дворы – открывал их в отдаленных селах, на откосах, возле термальных источников. Он умоляет, просит, требует прокладывать дороги, строить трактиры и путевые заимки, очистить и расширить источники – все то, что он не может сделать на свои средства.

Тирхствину это не нравится. «Традиция – крепче камня». Наместник верен завету основателей города. Считает, что Багульдин должен оставаться городом каменщиков – ведь он построен не для развлечений, а для того, чтобы охранять горный свир, не дать ему вырваться на свободу и вновь травить низину ядовитыми дождями. Тирхствин, несмотря на подавленность, говорит, что его городу нужны опытные мастера-каменотесы, а не нарядные горничные, обхаживающие знатных гостей.

Орин в отчаянии хочет породниться с наместником. Если бы ты вышла замуж за Эрина, ему было бы проще давить на Тирхствина. Свадьба не состоялась. Обозленный Орин вынужден затаиться и ждать. Ждать, когда наместник совсем опустится или сделает ошибку.

Теперь на сцену выходит Зельгард. Он тоже не любит ни этот город, ни его наместника. Двенадцать лет назад он в звании сулена служил твоему отцу, который тогда командовал даточным отрядом. Третье Южное восстание. Война. Лучшее время для всех наемников и гвардейцев. Время, когда можно продвинуться по створной табели. Думаю, Зельгард воевал хорошо. У него для этого были все данные. Он надеялся дополнить сигву на правом плече, но в последнем бою совершил ошибку. Точнее, ошибку совершил твой отец, когда не отступил вместе со всеми, остался под Чуной, чтобы спасти своих людей, хоть и понимал, что шансов у него немного. Разумеется, для Зельгарда это был провал. Он мог отправиться под створный суд, так как нарушил приказ и сбежал с поля боя. Судить его по какой-то причине не стали, но наказали. Попросили сопроводить тебя в Багульдин. Более того, доверили и дальше следить за твоим благополучием в память о… Прости, ты не говорила, как звали твоего отца.

– Галант, – прошептала Миалинта. – Галант из рода Аргоната.

– В память о героическом поступке Галанта. Зельгард стал комендантом славного, но небольшого приграничного городка. Сомневаюсь, что он мечтал об этом. Зельгард еще молод. Он мог бы и дальше служить на Юге, в куда более крупном городе. Или перебраться в Вер-Гориндор, чтобы на ойгурных балах рассказывать о своих подвигах. Думаю, этого достаточно, чтобы невзлюбить и тебя, и твоего дядю. Вы для него стали наказанием. И ведь комендант наверняка до сих пор уверен, что поступил правильно, бросив даточных солдат, а все погубил безрассудный поступок Галанта. И вот он стоит над бездной Подземелья. Вряд ли он держал лигур в руках. Завернул его в мешок или во что-то другое, но это неважно. Важно то, что он решил приберечь пустышку. Подумал, что еще пригодится. В конце концов, ее можно продать. Какой бы опасной она ни была, мало ли найдется безумцев, готовых отдать за нее целое состояние. Так или иначе, Зельгард спрятал лигур. «Не так далеко. Не так глубоко». Спрятал так, что Мурдвин еще долгое время мог «наслаждаться его вибрацией», которая «прорывалась к нему через землю и камень». Думаю, тут вариантов немного.

– Карнальская каменоломня, – кивнула Миалинта.

– Именно! Идеальный вариант. Скинуть в какую-нибудь расщелину на самом дне заброшенной ветки. Никто не найдет. Если не будет знать, где искать. Но кое-кто узнал.

– Орин…

– Да. Ты сама мне говорила, что два года назад он выкупил именно такую – заброшенную – ветку. Над ним смеялись, потому что не знали, зачем ему это нужно на самом деле.

– Почему Зельгард рассказал ему о лигуре?

– Не знаю. Уверен, они и сами не предполагали, к чему все это приведет. Возможно, сошлись в своей ненависти к Багульдину и его жителям. Оба хотели вернуться в престольный город. Встречались, обсуждали, как объединить усилия. Возможно, Орин убедил Зельгарда, что все изменится, если он сменит Тирхствина. Пообещал воплотить планы, которые он продвигал через Совет, разбогатеть и поделиться с комендантом. Не знаю… Тут могут быть разные варианты. Да это и не так важно.

– А что важно?

– То, что Зельгард рассказал Орину о Мурдвине, о Лианиле, о том, как должен был выбросить, но вместо этого спрятал опасную пустышку.

– И Орин решил действовать.

– Да. Выкупил заброшенную ветку. Потратил месяц на работы в ней. Нашел пустышку и вернул ее в город. По словам Мурдвина, год или два назад.

– Значит, лигур и сейчас в Багульдине.

– Наверняка. Не удивлюсь, если Орин хранит его в своем доме. Где-нибудь в подвалах – подальше от своей комнаты, чтобы ненароком не стать черноитом. Уверен, сам он ни разу не прикасался к пустышке. Для этого есть наемники.

– Не понимаю. Зачем Орину губить город?