связанными.

– Отец! Их поймали! Нужно немедленно ехать! – вскрикнула Жанна и вскочила, расплескав остатки декокта.

– Боже ж мой, да что с вами такое? Какой отец? А-а-а, я понимаю, эти пленники – ваши друзья, родственники, да?

Исайя вопросительно смотрел на Тихона. Тот неохотно кивнул, взглянул на девушку.

– Подождите, Жанна. Сейчас мы не можем ехать. Нужно обсудить, что нам делать.

– Обсудить? Что еще обсуждать? – накинулась Жанна на Тихона. – Это ты притащил нас в ту дыру! Вставай! – Она подскочила к мустанкеру, хотела пнуть его ногой. Тот увернулся, дернул, и девушка упала перед костром. Зашипела Алиса, тревожно заворчал Мордехай.

– Остыньте! Мы сейчас не в том состоянии, чтобы спасать. На двух танках много не навоюешь. Их не убили сразу, это хороший знак. Теперь нужно разобраться, где сейчас трясуны, и, может быть, спросить помощи у своих.

Тихон не стал говорить, что его машина осталась без движения. Он все еще не вполне доверял новому знакомому.

– Ваш товарищ прав, милое дитя, – грустно закивал вагабонд. – Их там две сотни, не меньше. Кроме того, в Аманкаргае трясунов уже нет. Я слышал, что они хотели идти в Кум-Далу.

Дежнев удивленно глянул на странствующего артиста. Зачем трясунам понадобилась Кум-Дала? Выходит, кто-то среди врагов точно знает, за чем шла экспедиция мустанкеров. Здесь угадывалась рука Изатбая, но не только. Неясное понимание скреблось, не давало покоя…

Дежнев выматерился сквозь зубы. Ситуация была непонятная. Кроме того, раздражала собственная беспомощность. Без бронемашины выручать друзей будет крайне сложно.

– Далеко отсюда до Кум-Далы? – обратился он к Исайе.

– Далеко ли до Кум-Далы, мон шер? – удивился вагабонд. – Да ведь мы уже в ней!

Он ткнул пальцем в сторону от костра. Тихон всмотрелся в сгустившийся сумрак и присвистнул. Трава на крышах вагонов и остовах старых машин светилась тревожным зеленоватым светом.

– Это сейчас еще слабо светит. Вот летом тут, чтоб вы знали, настоящий гран-шарман! – словно похвастался Исайя.

Они забрались на край впадины, в которой размещалась железнодорожная станция, и теперь разглядывали окрестности. Рельеф за скальной стенкой, хранящей тоннели кружавщиков, плавно понижался, возвращаясь к естественным отметкам равнины. Внизу, насколько хватал глаз, ширилось и пульсировало море зеленых огней.

– А что это вообще такое? На радиацию не похоже.

Тихон еще со времен Москвы помнил свет радиоактивных зон. Это тревожное, больное сияние было ни с чем не спутать. Кум-Дала светилась иначе, словно множество малышей-светлячков собрались на концерт светлячковой рок-звезды. Вблизи зеленоватое свечение имело локальный характер, образуя небольшие лужицы. Однако глубже в Кум-Далу явление приобретало все больший масштаб.

– Что тут скажешь? – пожал плечами вагабонд. – Версий много и ни одной. Однако это точно не радиация, Господь миловал, дозиметры показывают фон в пределах нормы. Спросите Старого Исайю, что бы он делал, будь здесь хоть один лишний микрорентген? И я отвечу вам: мирно совершал бы свой променад далеко отсюда.

– Наверняка вы знаете все легенды об этом месте, – заинтересовалась девушка.

– Это уж будьте покойны, ма шерри. Давайте пойдем к огню. Я вам расскажу все, как родной. Вот послушайте…

Шел двадцатый год войны. Погибли миллионы, ресурсы истощились. Многие позабыли, ради чего начался конфликт, усталость проникла в души людей. Но автоматические заводы продолжали создавать оружие. Стратеги из бункеров управляли баталиями, а политики издавали бесконечные декреты о перемирии, которое никто и не думал соблюдать.

Каждое утро истребитель Михаил Малахов по прозвищу Архангел входил в засекреченный подземный ангар и надевал серебристые крылья. Сделанный из легчайшего и крайне прочного сплава флагман-скаф укрывал владельца от глаз врагов и позволял оторваться от земли, неся справедливое и скорое возмездие. Михаил высвобождал силу, дремлющую в термоядерном сердце костюма, и грозной серебряной птицей возносился над землей. И по зову его отправлялись в полет двенадцать беспилотных боевых модулей, именуемых серафимами, ибо суть их была огонь.

По закрытому каналу связи из бункера в недрах Уральских гор выходил на связь с крылатым Михаилом стратег, которого называли Отец. Отец указывал Архангелу, куда тот должен обрушить гнев небес. С радостью повиновался Михаил, так как был солдатом и верность долгу была для него превыше всего. И горела земля, и дым восходил к облакам от мощи его.

Однажды оказался Михаил в местности, где не был уже давно. И явились ему город, и дороги, и поля, которых не было здесь ранее. Земля же внизу казалась мирной и безмятежной. Тогда сомнение возникло в душе Михаила, и он обратился к Отцу, прося подтверждения цели. И подтверждение немедля было ему даровано: «Пред тобой враг. Испепели его!»

И Михаил обрушился на город. Но, заходя на позицию для новой атаки, узрел стоящую среди руин девушку, совсем юную и безоружную. Смежил Архангел яростный блеск свой и низошел к горящим остаткам града сего.

– Кто ты? – обратился он к девушке.