Снаружи приближались звуки голосов, и Трой заторопился:

— И не стоит беспокоиться о том, что случится завтра. Книга может ошибиться, потому что историю можно изменить.

— Не понимаю.

— Забудь ты мой доклад и вспомни школьные учебники истории. Помнишь нападение Джона Брауна на Харперз Ферри? Помнишь. Что в учебниках по этому поводу написано? Уцелевшие схвачены и приговорены к смерти, верно? — Она кивнула. — А ты помнишь, что случилось с заводом? С оружейным, на острове?

— Который был взорван при нападении? Помню. После твоего доклада мы поняли, что это была твоя работа. Взрыв раз и навсегда разрушил планы Мак-Каллоха.

— Разрушил, верно. Но я по истории был в школе первым и точно помню, что в Харперз Ферри не было разрушений. Нападавших схватили, а оружейный завод им взять не удалось. Это история, которую помню я. И вот еще что. На деньги Мак-Каллоха я за год до войны организовал батальон добровольцев-негров — вот был бы, кстати, ему сюрприз! Однако по моим учебникам черные батальоны впервые появились гораздо позже.

Она выпустила его руки и поднесла ладони к лицу, пораженная внезапной мыслью.

— Это значит, что история изменилась! Изменилась благодаря тебе. Значит, теория альтернативных миров справедлива! И события вызывают ветвление и вызывают к жизни одну из параллельных взаимоисключающих реальностей!

— Верно. — Трой широко улыбнулся. — И не надо бы нам стоять здесь, держась за руки и мило трепаться, как старые друзья. Мы никогда раньше не встречались. Мы из разных миров. Я пришел из того мира, в котором негритянские батальоны появились только через год после начала войны. А здесь все не так. В моем мире нападение на Харперз Ферри оказалось безрезультатным. А значит, мой доклад не был написан. Когда копали под скалой, ничего не нашли. А в твоем мире был взорван винтовочный завод. И доклад найден. И значит, я пришел в этот мир из параллельного мира, а не из твоего, мы вообще даже и не знакомы.

Теперь она тоже улыбнулась:

— И значит, ты можешь не погибнуть завтра. Я пришла, сказала тебе, и это могло изменить историю.

— Не только могло, но и изменило. Теперь, когда я предупрежден, я уж точно постараюсь уцелеть.

— Но все равно ты можешь погибнуть...

— Шанс есть. Но на войне каждый из нас имеет шанс. Шанс возрос, когда я потратил оставшиеся антибиотики на своих людей. Но пока остался жив. Так что есть и шанс дожить до конца войны. Я на это надеюсь. Теперешняя жизнь во многом ужасна, но это моя жизнь. Я хочу увидеть конец войны и тот мир, который наступит потом.

Откинулся полог, и вошел капитан. Трой вытянулся:

— Я должен вернуться к своим людям, сэр.

— Мисс Делькур с вами закончила?

— Да, капитан, спасибо. Беседа с сержантом меня весьма просветила. Он много рассказывал о работе, которой мы здесь занимаемся, и теперь я вернусь и доложу об успехе наших усилий.

— Спасибо, мэм, — сказал Трой. — Передайте вашим сотрудникам благодарность за все, что они для нас делают.

— Обязательно передам, сержант, заверяю вас.

Трой отдал честь, повернулся и вышел в ночь. Ярко горели на небе звезды, и поблескивали внизу сторожевые костры. Шел год тысяча восемьсот шестьдесят третий, и, несмотря на войну, несмотря на возможную гибель, хорошее было время для жизни.

Как весело насвистывал старший сержант Трой Хармон, шагая к своему батальону в канун решающего дня битвы под Геттисбергом!