зверей. Радуга огней закручивалась в спираль и пробивала себе путь сквозь воющую толпу.
Поднявшийся в здании сквозняк доносил вонь горелой меди, алюминия, поваренной соли, паленой плоти. Еще один взрыв – на этот раз внутри гостиницы. Блестящие осколки стекла посыпались с «Атлантики», как содержимое перевернутой шкатулки с драгоценностями. Вполне безвкусное представление: конец мира, перекрашенный в светящиеся краски рекламы.
Рой смотрел на Дэйвенпорта взглядом, наполненным человеческой ненавистью. Мраморный пол площадки скользил не хуже катка, и встряской от взрыва их обоих вынесло за край.
Дэйвенпорт легко забрался обратно. Присев на корточки, он переводил дыхание, следил и поджидал.
– Втащи меня, – попросил Рой. – Руки… – Он все еще висел в продуваемой ветрами темноте над орущей толпой.
Дэйвенпорт прикинул последствия этого и решил ничего не предпринимать. Ему спешить было некуда. Уселся недвижимо и ждал, пока этот болтавшийся под ним человек не сможет больше держаться и будет вынужден разжать руки.
Рой Брук, падая, не молчал, его просто не было слышно за глушащей все звуки какофонией толпы.
То, что было когда-то Дэйвенпортом, решило остаться на площадке и понаблюдать за разворачивающейся катастрофой еще несколько минут. Потом его жизненный цикл, не получивший другого обиталища, стал подходить к концу, и он попросту осмотрительно сбросил себя с боковины здания.
Рой видел, как упал инженер. Лежа на лесах этажом ниже обзорной площадки, Рой соображал, а не было ли для него хуже уцелеть. Порыв ветра зашвырнул его обратно. С трудом и не без боли высвободившись из стоек лесов, он забрался обратно на этаж через сорванное окно. Левая нога совсем отказывалась служить. Когда он попробовал встать на нее, ударом молнии пронзила боль.
Он сел, смотря на пожарные машины, полицейские броневики и кареты «скорой помощи», втянутые в круговорот около въездных ворот, где полиция силилась изменить направление движения людей и очистить от них курорт. Окружающие тротуары по-прежнему переполняли организованная паника и хаотические попытки взять ситуацию под контроль. Забитые дороги превратились в сплошные пробки из застрявших машин. Произошло нечто редкое и немыслимое: власти стали сдавать, когда зажатые пешеходы сносили заграждения и не обращали внимания на указания. Вспыхнула драка, и толпа стала редеть, рассеиваясь в темноте.
Рой подобрал кусок стальной перемычки, на который можно было опираться. Спустился и вышел через проход позади здания, которым пользовались его рабочие, срезая себе путь. Переводя дух в кафе, освещенном керосиновыми лампами, он оглядывал тлеющую береговую линию, зачарованно следя за тем, как затемненные строения одно за другим охватывали приглушенные взрывы и пожары. Величайшей ошибкой курорта оказался его параноидальный уровень безопасности: управляющая команда не позволила своим служащим принимать решения и была поставлена на колени той самой техникой, которой доверилась. Урок, какой надо здесь усвоить, подумал он, хотя теперь уже поздно для уроков. Интересно, мелькнула мысль, а что было бы, если б письмо Раджа все же дошло. Может, это изменило бы все.
Как и следовало ожидать, такси было не найти, однако он сумел голоснуть попутку, направлявшуюся прочь от курорта. Ногу жутко ломило в суставах, она обильно кровоточила. Грузовик довез его до границы жилого комплекса, где был его дом. Если кто из соседей и следил по телевизору за событиями, разворачивавшимися на побережье, то продолжал это делать за закрытыми шторами.
Рой прошел половину своей улицы, когда на ней погасли фонари. Он добрался до своей квартиры и повалился на кровать, израненный и изнуренный. Когда закрыл глаза, то увидел вращающиеся красно-синие всполохи машин «скорой помощи». Увидел окна здания «Атлантики» и встряску. Обломки фронтона и пилястра, которые взметнуло в ночное небо силой воды. Ту штуку в раздутом горле Дэйвенпорта, превратившую управляющего в куклу. Увидел миллионы таких же за напряженной работой: они переделывали этот мир под себя.
«
Он увидел самого себя, падающего со смотровой площадки: глаза и рот широко раскрыты, а руки – обмякшие, словно его по поверхности воды носило. Сон кончился, и Рой проснулся. Почувствовал, что кто-то стоит в конце кровати, склонившись над ним. Знакомая, отрадная фигура жены.
– Ты проснулся, – проговорила она голосом, невнятным от переполнявшего чувства. Вид у жены был такой, будто она вот-вот упадет.
– Я думал, ты уехала, – сказал он безо всякого толка.
– Мне надо рассказать тебе кое о чем. – Рой, поморщившись, приподнялся на одном локте. – Дети.
– Что с ними?
– Никак не засыпали от всего этого шума, вот я и дала им снотворное. Они съели все.
– С чего это вдруг?
– Думаю, они новости увидели.
– Что ты делаешь?
– Это тебе.
Она неверно держала оружие, военный служебный револьвер, найденный в кладовке охраны курорта, который он принес домой. Наверное, прежде ей никогда не приходилось держать в руках оружие. Левой рукой она ухватилась за ствол, чтоб держался ровно. Курок подавался туже, чем ей представлялось. Она выстрелила четыре раза в его тело, попав в живот, в сердце, в горло и в лицо.