аж присел.

Еще дважды я исторгал из себя этот рев, ощущая, как рвутся сковывающие меня скрепы, как тело наполняется необыкновенной мощью, и слыша, как громко трещит мой доспех, внезапно ставший очень тесным. А затем распростер возникшие за спиной туманно-серые призрачные крылья, резко взмахнул ими и сорвался с места. С совершенно безумной скоростью понесся к врагу… По воздуху…

Надо отдать должное храбрости мага – он попытался меня остановить. Сбить. Сначала «Молниевым тараном», а затем – «Пожирающими каплями Огня». Но, резко крутнувшись в воздухе и заложив вираж-спираль по ходу движения, я пропустил мимо голубоватый сгусток воздуха с искрами в его толще, а на полдюжины алых шариков, поочередно взмывших вверх, а затем по крутой траектории ударивших в меня, даже внимания не обратил. Там даже поглотить толком нечего…

Маг еще что-то пытался изобразить, но было уже поздно – я добрался до него. И с ходу, приземляясь, вонзил выпущенные когти под подбородок врагу. Чтоб краткое мгновение спустя оторвать его никчемную башку…

Отшвырнув в сторону кровоточащую человеческую голову, вырванную с частью позвоночного столба, и не обращая внимания на оседающее наземь бездыханное тело, я обратил взгляд на оставшуюся парочку похитителей чужих демониц. И, оскалившись, негромко, с явственной угрозой заворчал.

Этого хватило, чтоб они смекнули. И, бросив свою добычу, бросились к виверне. Но кто б их так просто отпустил?

Прыжок-полет – и вот я уже возле них. Вбиваю увенчанные кривыми когтями лапы в их податливые тела… И свою ауру совсем чуть-чуть на волю выпускаю…

Миг спустя с моих лап соскальзывают и падают наземь пустые доспехи. А порыв ветра выдувает из них черный прах.

С минуту я, оскалившись, глядел на то, что осталось от беглецов, настигнутых в полушаге от крыла прильнувшей к земле и замершей без движения виверны. А затем взял себя в руки и, мотнув головой, огляделся. Но не увидел больше ни единого врага. Во всяком случае, достойного хоть какого-то внимания. Единственный выживший похититель, валяющийся с распоротым брюхом, вот-вот отойдет, а два крылатых ящера, с упряжью на спинах и толстенными серебряными ошейниками на шеях, не смеют и дохнуть, звериным чутьем ощущая исходящую от меня угрозу.

Удостоверился я, значит, что больше не с кем воевать, и меня потихоньку начало отпускать…

Плохо только, что вместе с уходящей яростью и силы начали меня оставлять. Я пошатнулся даже, когда перед глазами вдруг резко потемнело. Чуть не упал… Но удержался на ногах и, упрямо мотнув головой, выдернул из кармашка на поясе источающую розовое свечение крохотную скляницу из небьющегося стекла с драгоценным эликсиром восстановления. Опрокинул ее в рот, сделал глоток, и жизнь вернулась мгновенно ко мне, разливаясь по жилам живительным потоком.

Еще раз мотнув головой, разгоняя остатки повисшего перед глазами сумрака, я осторожно повернулся к своей невесте. Не иначе как утратившей дар речи в момент моего явления в нечеловеческом облике. Раз уж она до сих пор ни слова не произнесла…

Но все оказалось куда проще – Кейтлин молчала, потому что ей было просто не до меня. Она вообще, похоже, не замечала совершенно ничего вокруг себя, судя по застывшему взгляду антрацитово-черных глаз. И, с искаженным от напряжения сил лицом, продолжала бороться с наброшенной на шею странной удавкой, вцепившись в нее обеими руками и пытаясь ее не то растянуть, не то разорвать. А та ни в какую не поддавалась. Только тихо потрескивала, беспрестанно пуская короткие алые молнии меж небольших, связанных какими-то незримыми нитями сегментов – черных с карминно- красными прожилками камней, прямоугольной формы и с прилизанными гранями, но не разжимала своей хватки…

Стоило мне все это увидеть, и я без раздумий устремился к девушке. Прямо сразу и решительно на выручку ей попер. Мгновение только помедлил – чтоб сорвать с себя верхнюю часть лопнувшего во многих местах доспеха и отшвырнуть его прочь. Ибо при первом же резком движении он подарил мне просто несказанную боль от дюжин острых шипов, вонзившихся в разных местах в мое тело. Я за малым не взвыл от такого! Вот и избавился от доброй половины доспеха. Ну и в сторону его запулил, отметив мимоходом, что изнутри он теперь стал больше на броню моей невесты похож – такого же насыщенно-алого цвета.

А спустя еще миг я уже был возле Кейтлин. Добежал и без промедления вцепился в эту странную удавку, душащую ее. Ухватился покрепче да, напрягшись, руки в стороны развел, пытаясь разорвать обвивший шейку девушки предмет-артефакт из каменных пластинок – колючих с внутренней стороны. Да еще и чувствительно-болезненно стреляющих короткими алыми молниями. И дело вроде бы пошло, поддалось моим усилиям неплотное кольцо магнетически тянущихся друг к дружке сегментов этого необычного украшения. Примерно на два дюйма я смог растащить ближайшие карминно-черные камни чудных бус. А дальше – ни в какую! Маловато у меня оказалось сил для того, чтобы разорвать эту удавку. Да и те, что были, стремительно убывали…

Коротко взрыкнув, я попытался решить проблему одним коротким, яростным рывком. Так дернул, что алые молнии, испускаемые артефактом, слились в один сплошной поток, явив тем самым ту незримую нить, что соединяла камни-сегменты. Жаль только, что разорвать ее мне так и не удалось. Она только растягивалась, причем требуя приложения к ней все большего усилия с каждым пройденным дюймом.

«Можно попробовать растянуть-раздвинуть удавку так, чтоб ее можно было просто снять через голову девушки. Раз уж не удается эту дрянь разорвать», – мелькнула у меня мысль.

«Ты что творишь, осел?! – мысленно возопил бес, когда я, спешно поглотив из накопителя немного стихиальной энергии для восполнения своих тающих