Но вот прибавка к легальной зарплате разведчика интересовала очень, и он с чувством глубокого удовлетворения принял из рук Фёста пачку долларов. Небрежно так протянутую.
– А сколько здесь? – недоумевая спросил Лютенс. – Посчитать же…
– Бросьте этих глупостей, Лерой. Знаете анекдот: сын просит у отца денег на ресторан. Возьми в тумбочке, отвечает тот. А сколько? Возьми столько, – Ляхов показал пальцами толщину примерно в сантиметр. – А если не хватит – спрашивает сын. – Тогда столько, – и раздвинул пальцы вдвое шире.
– Понятно, – ничего на самом деле не поняв, кивнул Лютенс. Вот это манера дела вести. Поэтому, наверное, русские всегда и во всем выигрывают, если, конечно, захотят. Разве это подход цивилизованного человека: «Мы за ценой не постоим!»?
– Вот примерно так я с вами и буду рассчитываться, уважаемый… – Ляхов на секунду задумался, соображая, какой бы псевдоним новому агенту изобрести. – Канарис[130], – вдруг осенило его.
– Почему Канарис?
– Как же. Во-первых, немец, во-вторых – талантливый разведчик, в-третьих – тоже…
Лютенс подивился причудливому ходу мысли нового куратора, но возражать не стал. Уж больно ему понравилась манера «парапсихолога» вести финансовые дела. Судя по толщине пачки, тысяч около двадцати пяти там есть. Неплохо для первого знакомства.
– Всякая ценная информация будет оплачиваться особо, – как бы понял ход его мысли Фёст. – Знаете, в царской России было принято таможенникам и пограничникам выдавать вознаграждение в размере шестидесяти процентов от цены конфиската. Тем самым полностью исключалась возможность мздоимства. Я вам тоже буду платить столько же от реальной ценности вашей информации или проделанной работы. Согласны?
Лютенс кивнул.
– Значит, на данный момент с делами покончено. Как я и обещал, можем в обществе Герты съездить в какое-нибудь заведение, отметить ваше чудесное спасение и обмыть адмиральские нашивки.
Разведчик сначала не понял, потом до него дошло – он же теперь «адмирал». Остаётся надеяться, что смерть в железном ошейнике ему не грозит[131].
К послу Крейгу Лютенс вошёл в прямо-таки прекрасном расположении духа. Он не мог сдержаться, ощущение молодости и телесной силы переполняло его. Тем более в украинской корчме «Тарас Бульба», куда свободно пускали только обладателей членских карточек, а прочую публику – по предварительной записи, Ляхов внимательно на него посмотрел и сказал, что спиртное ему, пожалуй, уже не противопоказано. И слава богу, потому что поедать все значащиеся в меню изыски малороссийской и сопредельных кухонь «всухую» было бы невмоготу.
Вот разведчик и принял понемногу разных напитков, но в массе достаточно, чтобы посол не удивился. А то действительно, неделю пил не просыхая и вдруг даже без запашка пришел.
Своё хорошее настроение он тут же принялся многословно объяснять послу тем, что нашёл устраивающее всех решение проблемы, которая Крейга тоже немало беспокоила. Как
Посол слушал его с крайне кислым выражением лица. Разведчик его с самого начала раздражал просто как человек, безотносительно к роду занятий и личным отношениям, но сейчас его терпение подошло к пределу.
– Вы не думаете, что вам бы стоило бросать пить? Тем более в служебное время. Вы всё-таки секретарь посольства…
– Я служебное и личное время не разделяю. Я всегда на посту. А если вы желаете получить значащую информацию от русского, который пригласил вас в ресторан, то игнорировать… Я бы поостерёгся. Знаете, есть у них поговорка: «Кто с нами не пьёт, или больной или мерзавец» (правильное «подлюка» он употреблять не стал, как диалектное). Сами понимаете, на больного я не похож, а с мерзавцами конфиденциальной информацией в
– Смотрите, вам виднее. Хочу только поставить вас в известность – мне сообщили, что назначено сенатское расследование по поводу здешних событий. Секретное, разумеется. Официально Сенат к московским делам не имеет никакого отношения. И, насколько мне стало известно, ни АНБ, ни ряд других организаций в качестве объектов не рассматриваются. Всё замкнётся на ЦРУ и, пожалуй, на мне. Как вам эта новость?
– Новость как новость. Понятно, что Сенат в установлении истины не заинтересован, но отчего они решили спустить собак именно на нас?
– Оттого, что все другие ведомства успели прикрыть свою задницу раньше. Вам нужно разъяснять нынешний расклад сил в Вашингтоне?
– Спасибо, не надо.
Лютенс сел и, не спрашивая у посла разрешения, взял из восьмигранного серебряного стакана у него на столе тонкую зелёную сигару. Только прикурив, небрежно осведомился:
– Вы не против?
